– Ты знаешь, где тут центральный зал? – прошептала над его ухом Ирэн.
Хикки выпрямился. В эту секунду Деметриос зажег потайной фонарик, его узкий лучик прорезал тьму, и в глазах девушки отразилась зеленоватая кровь на изогнутом черном клинке в ладони Хикки. Она побелела и опрянула в сторону, едва не упав на Лану.
– Их было двое, – глухо сказал Хикки, вытирая обо что-то свой кинжал. – Тут могут быть еще… Марик, иди туда, влево и обыщи все помещения, которые попадутся тебе на глаза. Огня старайся не открывать, здесь можно попасть в какой-нибудь энергоузел. Девочки, за мной.
Все так же уверенно – свет был ему не нужен – Хикки вышел на середину комнаты и зашарил у себя под ногами. К этому времени Ирэн уже догадалась опустить забрало и включить сублазерный ПНВ. В его не совсем естественной картинке отразился большой прямоугольный люк в полу и фигура Хикки, наполовину ушедшая вниз.
– Здесь лестница, – объяснил он, – только она очень узкая, будьте осторожны, а то промахнетесь мимо ступеньки…
Имперский линкор «Оффенрор-44».
– И сколько мы еще будем тут болтаться? – спросил Кришталь, с мученическим видом массируя себе виски. Он изо всех сил делал вид, что у него раскалывается голова, но Лоссберг не желал ему верить.
– Без приказа я садиться не буду, – отрезал полковник. – А связь у меня односторонняя.
– Согласно приказа, – простонал Кришталь.
– Истинно так, – кивнул Лоссберг и налил себе новую порцию коньяку.
В глазах штурмана неожиданно проснулась лукавая мысль. Он покатал по столешнице пустую кофейную чашечку и мечтательно возвел очи горе:
– А вот если придет приказ… а ты – пьян!
Лоссберг не удивился.
– Ты просто мало со мной летаешь. Подумаешь, пьян! Главное у нас что? Правильно, субординация. Чинопочитание. И – дух и буква Устава. А также приказы вышестоящих военачальников. А пьян какой-то там Лоссберг или не пьян – это уже дело пятое.
Кришталь тяжело вздохнул. Он прекрасно понимал, что его командир относится к тому разряду деятельных натур, которые болезненно переживают любое бездействие, подсознательно не желая сидеть на месте, он даже уважал в своем командире эту его жажду движения, но вот спиваться с ним на пару он упорно не желал. Когда-то Лоссберг начал пить под мудрым руководством своего дивизионного командира, знаменитого аса и не менее знаменитого пьяницы. Прошло время, он сам стал командиром и асом, и, четко приученный коротать время за бутылкой, превратился в расчетливого – иных на Флоте не держат – хитрого и, главное, убежденного адепта Зеленого Змия. Трезвенников, постников и прочих, как он говорил, «евнухов душевных», Лоссберг не терпел на дух, особенно в числе своих старших офицеров.