– Что-то ты развеселился, парень… – Эйно отложил в сторону миску и подошел ко мне. – Откуда ты знаешь, какое у них тут отношение к грехам – отпускают их или нет?.. Н-да, действительно, ходят себе, как ни в чем не бывало, – согласился он, поглядев на лес. – Ну что ж, попробуй их наказать. Но только после того, как я спущусь вниз – я предупрежу ребят, а то они решат, что начался новый штурм.
В ожидании, пока он кончит завтракать, я положил перед собой штуцер и стал азартно выискивать возможные цели в бинокль. На таком расстоянии я был вполне уверен в своих силах: хитроумный прицел винтовки, состоявший из мушки и трубочки с проволочным перекрестием, позволял как бы «заострить» свое зрение и полностью сконцентрироваться таким образом на мишени.
Наконец Эйно встал, вытер платком губы и, ни слова не говоря, двинулся вниз по лестнице. Я подождал, пока он спустится, коротко переговорит с вышедшим из боковой башни Даласси, потом с Бэрдом, пока посыльный от Бэрда взберется на стену и, наконец, вздохнув, прижался щекой к ледяному металлу винтовки.
Мое внимание привлек рослый мужчина в монашеском одеянии, сидевший на корточках перед каким-то темным предметом. Глянув в бинокль, я решил, что это нечто вроде походного жертвенника. Святой сидел неподвижно, лишь изредка поднося к губам правую руку.
«Сейчас ты у меня помолишься, ублюдок, – подумал я. – Хорошее, наверное, дело – сдохнуть прямо во время молитвы…»
Его голова заняла собой середину тонюсенького крестика, и я спустил курок. Мощная отдача штуцера ударила меня в плечо, я потерял свою цель из виду – но, схватив бинокль, сразу увидел монаха недвижно лежащим на земле. Его высокая шапка, забрызганная кровью, валялась рядом; насколько я мог судить, молельщик был мертв. Из кустов к нему ринулись сразу несколько перепуганных людей. Пропустить такое я не мог. Продернув затворную скобу, я вновь прицелился – на сей раз в широкую, обтянутую тусклым панцирем спину склонившегося над ним человека. Пуля вошла ему в основание шеи, и он завалился прямо на монаха. Следующий! Но какого выбрать? А, нет времени! Того, что трясется там, сбоку, наполовину закрытый от меня ветками куста. Есть! Ага, теперь они разбегаются во все стороны! В лагере началось движение, сидевшие до того люди вскакивали на ноги, открываясь, – я выстрелил еще раз, промазал и повернулся к Шейлу:
– Давай помогай! Они там сейчас носятся, как муравьи…
Наемник довольно облизнулся, взял свой штуцер и лег возле соседней бойницы.
– Ого, – обрадовался он, глядя в мой бинокль, – да они и в самом деле страх потеряли! То за деревьями сидели, а теперь хоть сри на них! Ну-ка…