Напяливать на себя парадный мундир со всеми регалиями, да еще и с саблей (сабель у него было две – одна, стандартная, осталась в Москве, а вторая, подарок деда после первого самостоятельного полета, лежала здесь, в шкафу), ему не хотелось категорически, да и вообще – с чего бы? – поэтому Леон ограничился белой летней рубашкой с короткими рукавами, синими брюками и пилоткой. Погоны на месте – ну и хватит. Главное не погоны, а то, что между ними. Было б на что фуражку надеть…
Вскоре за воротами загудело. На сей раз неведомый Кононенко сработал оперативно, и лимузин отца заехал во двор без задержек. В сияющем боку питерского «Витязя» распахнулась широченная дверь, и Леон увидел, как на чисто выметенную дорожку выбирается незнакомый ему грузноватый мужчина в недорогом летнем костюме. Следом за ним вылез и отец.
– Ну привет, блудный герой, – отец коротко обнял его, отстранился, разглядывая, – мы, честно говоря, ждали тебя к вечеру, а тут Лялька на меня вышла, я и решил поспешить. С отпуском порядок? Ты ж так и не позвонил, охламон.
– Порядок, – улыбнулся Леон, – по некоторым слухам, я сейчас должен был бы быть в санатории, но, как видишь, «от госпитализации отказался». Так что вряд ли бы шеф решился не отпустить меня на три несчастных дня: не война все-таки. Хотя и похоже местами.
– Да? – прищурился отец. – Ну, ладно… поговорим. Пока познакомься, – он повернулся к своему спутнику, неловко мнущемуся возле машины, которую шофер почему-то не спешил загонять в гараж, – Анохин, Сергей Михайлович, папа Андрея.
– Андрея?..
– А, ну да… Андрей – это наш счастливый избранник… гм. Мой сын, Сергей Михайлович – Леонид. Майор, как видите.
Похоже, отец уже где-то заправился, и сейчас ему очень хотелось погордиться сыночком-астронавтом.
– Очень рад, – Леон пожал немного потную ладонь будущего родича и махнул рукой: – вы, наверное, не обедали?
– Увы, – кивнул отец, – успели только в бар заехать.
– Я тоже не очень, да и вообще у меня после самолетов всегда дикий жор. Надо бы мобилизовать Маркыча…
– Здраво. Ну, идемте. Вы, Михалыч, не стесняйтесь, Леон у нас в мании величия замечен еще не был. Парень он скромный, хотя иногда и лезет куда не надо.
Обед был подан в отцовском кабинете. Посвистывая, Макрицкий-средний распахнул дверцу объемистого бара и, загадочно пошевелив несколько секунд пальцами, выхватил пузатую литровую бутыль «Премьера» двадцатипятилетней выдержки. Леон повел бровью – коньячишко укладывался в два его майорских оклада, считая с полетными и премиальными. Очевидно, грядущая Анькина свадьба привела отца в самое благостное расположение духа.