– Да, пап, – поднялся он из кресла. – Привет.
– Идем поболтаем.
Макрицкий-самый-младший недоуменно поднял бровь и побрел вслед за отцом в кабинет. После того, как его откомандировали в Москву и прямая опасность свернуть себе шею если не исчезла вовсе, то по крайней мере отдалилась, разговоры о его увольнении в запас смолкли. «Неужели опять? – мрачно подумал он. – Это уже, в конце концов, просто свинство – драть жопу целому майору…»
В кабинете он увидел деда. Глава семейного клана сидел в старинном кожаном кресле без пиджака, распущенный галстук свисал чуть не до колен. Обычно дед, едва придя домой, сразу же переодевался в светлый шелковый халат, никогда не позволяя себе выглядеть усталым, как сейчас; глянув на него, Леон ощутил какую-то малопонятную тоску. Отец, однако, держался как ни в чем не бывало.
– Ты уже пил сегодня, – констатировал он, пристально посмотрев на майора Макрицкого.
Леон пожал плечами и ничего не ответил.
– Ладно, – отец распахнул бар, вытащил бутылку старого коньяка, потом обошел необъятный письменный стол и достал бокалы. – Когда ты поедешь в Европу? – спросил он, наливая всем на два пальца.
– Это зависит от настроения шефа, – пожевав губами, отозвался Леон. – Если честно, я сам до сих пор не очень понимаю, что я там делаю. Я не вижу, чтобы меня к чему-то готовили. Сижу в сетях, смотрю новости, если замечаю что-то интересное – пишу пространные докладные. Причем уверенности в том, что их вообще кто-то смотрит, у меня ни грамма.
Дед покрутил свой бокал в пальцах и довольно неожиданно осушил его одним глотком.
– У тебя есть хорошие приятели в европейских структурах? – спросил отец, почему-то глядя в окно.
– Коллеги? – уточнил Леон.
– Ты понял, что я сказал.
– Толком нет. Еще рано. Есть несколько человек, с которыми мне приходилось работать раньше. Я не исключаю, что кое-кто из них тоже оказался в разведке.
«Матерь божья, – подумал он, – не хватало ему еще спросить, в каком конкретно проекте я завязан. Или, может, они думают, что я «сижу» на экономике? Интересно…»
– Я хотел бы попросить тебя об одной услуге, – проговорил отец, все так же любуясь видом из окна.
– Пап, я могу совсем не много… ты лучше говори толком, а я уже соображу, получится у меня или нет.
– Какими ты видишь шансы Европарламента в контексте Договора?
От неожиданности Леон чуть не присел. Макрицкие никогда не занимались политикой. В их кругу это вообще считалось дурным тоном – и на тебе…
– Он будет заключен, – сухо ответил Леон. – Мнение избирателей на него повлиять не может.
– То есть ты тоже считаешь, что он выгоден… для всех?