– Правда? Спасибо тебе, Маш, спасибо, а то я думала, если ты узнаешь об этом, презирать меня начнешь! – горячо залепетала она и потом в ужасе, словно опомнившись, проговорила: – Что ж я наделала-то?! Маш, а вдруг я от него забеременела? От этого козла старого? Вот ужас!
– Ничего не понимаю! Ты ведь уже беременна! – изумилась я.
– А и то правда! У меня как-то это из головы вылетело совсем! – обрадовалась Огурцова и вдруг захохотала: – Маш, а ты заметила, что он ресницы с бровями тушью, как баба, красит?! Ой! Я не могу! Снег пошел, а у него все потекло! Ха! Ха! Ха! Пока, Машка! Только ты никому не рассказывай, что я тебе сейчас рассказала, особенно Пульке! Ой! Ха! Ха! Ха! – безудержно заржала она и бросила трубку.
В 16.00 следующего дня мы с Икки стояли возле станции ближайшего метро и сосредоточенно вглядывались в толпы прохожих, пытаясь выделить из общей массы мужчину 35 лет, среднего роста, с русыми волосами, серыми глазами и шрамом на лбу.
– Интересно, а Пульке Огурцова рассказала о своем грешке? – спросила Икки, которой Анжелка позвонила сразу после меня и поведала свою историю, только несколько в ином свете – что, мол, Карп Игоревич долго ее соблазнял, но она была тверда, как скала, что ни в какой обморок не падала, а член партии «Золотого песка» взял ее буквально силой. «Я же кричать и отбиваться не стала, а расслабилась и попыталась получить удовольствие. Этот совет я по телевизору как-то слышала – если на вас напал насильник, не отбивайтесь, а расслабьтесь и получайте удовольствие», – именно так подруга наша преподнесла Икки вчерашнюю свою измену Михаилу. Что и как там было на самом деле, навсегда останется для нас тайной. – Сдается мне, что это не Горе-Карп ее соблазнил, а Анжелка сама его и снасиловала, – усмехнулась Икки, и в эту минуту к нам подошел мужчина лет сорока, ростом ниже среднего, с серыми, водянистыми небольшими глазками и огромным рубцом, который по диагонали стрелой пролег от левого виска по лбу, прячась где-то в жидких псиво-русых волосах.
– Простите, вы Марья Корытникова?
– Да.
– Я – Корней. Корней Пчелкин, – уточнил он, а я подумала: «Может, он как человек хороший». – Очень рад вас видеть! И очень счастлив, что вы согласились со мной встретиться, что вы не возвышаетесь, а в народ идете.
– Знакомьтесь – это Икки, – представила я свою подругу, а она вдруг задергала плечами. Нет, с ней что-то не то происходит! Однако Корнею, судя по его очарованному взгляду, пришлось по душе это нервное Иккино подергивание плечами.
– Икки! Вы точно такая же, как вас Мария в книге описала! – Он не отводил от нее глаз, и я сразу поняла, что именно я тут – «третий», а он, как известно, всегда лишний.