– Я из Техаса, – ответил я и быстро направился к двери.
– Эй! – уже на улице донеслись до меня ее слова. – Дайте мне еще три доллара – и столовая ваша!
Я медленно поехал к дому на холме с мыслью, что Джо Кирк получил сто долларов за информацию меньшей ценности, чем она дала мне за два доллара. Теперь я знал, что это дом Ли Рэнда, и это многое объясняло. Меня беспокоило только одно: слишком уж все легко складывается.
Узорные железные ворота были широко распахнуты, так что я въехал и направился по извилистому подъезду, позволяющему хорошо рассмотреть окрестности дома.
Пожилой дворецкий открыл мне дверь.
– Меня зовут Рик Холман, – вежливо сказал я. – Я хотел бы видеть мистера Рэнда.
– У вас договоренность, мистер Холман? – Его голос напоминал звук падающих на землю сухих листьев.
– Нет, – признался я. – Но я уверен, мистер Рэнд захочет принять меня, если вы скажете, что это связано с его старым другом – мистером Холтом из Сан-Диего.
Он повторил про себя пару раз имя, потом медленно наклонил голову.
– Пожалуйста, побудьте здесь, мистер Холман, пока я спрошу.
Он закрыл массивную бронзовую дверь перед моим носом, и мне ничего не оставалось делать, как ждать. Через пять минут дверь снова открылась, и он вежливо предложил следовать за ним в библиотеку.
Она разместилась в подвалообразной комнате. Три стены занимали полки с книгами, явно нечитанными. У широкого окна стояла бронзовая скульптура полковника Вильяма Коди в натуральную величину.
Я услышал, как открылась дверь, и повернулся. Меня ожидал удар посильнее, чем в столовой. И это была исключительно моя вина, так как в моей памяти Ли Рэнд оставался молодым. Я глупо уставился на него. Ему было не больше шестидесяти, но волосы его были белы и выглядел он, как глубокий старик. Он медленно приблизился ко мне.
– Вы хотели видеть меня, мистер Холман? – Голос его все еще был сильным.
Но куда девалась его уверенность, осанка героя вестерна, которую так любили миллионы людей? Он вежливо ждал, пока я с отсутствующим видом смотрел на него. Потом до него дошло.
– Ах! – Он засмеялся. – Вы получали удовольствие от моей игры, мистер Холман? – Я кивнул. – Вы хоть помните, в каком году последний раз видели меня в кино?
– 1942, – пробормотал я, – или, может быть, 1943.
– Больше двадцати лет, – кивнул он. – С того времени вы из мальчика превратились в мужчину. Трудно увидеть во мне все того же быстрого стрелка с Дикого Запада, не правда ли?
Мой мозг в последний раз болезненно пытался сопротивляться.
– Должно быть, считаете меня глупым, мистер Рэнд, – сказал я. – Просто не знаю, как начать свои извинения.