– Не хочу, – Самойлов скрипнул зубами. – У тебя совсем от страха голова варить перестала. Речь не о людях, а о радиопозывных.
Салмаксов несколько секунд просидел с открытым ртом, обдумывая услышанное.
– Продолжим, – главарь брезгливо скривился. – Позывные не должны никак идентифицироваться. Поэтому я разработал такую схему, – на стол лег маленький листочек бумаги. – Слушайте и запоминайте. Слава будет Удавом…
Цуцуряк молча кивнул.
– Парамон – Дюймом…
Милин осклабился.
– Миша – Фаготом…
Дудкин поморщился, но спорить не стал.
– Стас – Бивнем…
Винниченко пожал плечами. Бивень – так Бивень. Глеб лучше знает.
– Петя – Синим…
– Почему Синим? – Салмаксов все никак не мог угомониться.
– Потому, – отрезал Самойлов. – К твоей бывшей профессии очень подходит*… Я буду Третьим. Вce запомнили?
– Нет, но почему всем нормальные позывные, а Синий? – разнылся бывший следователь.
– Чтобы в случае перехвата нельзя было понять, кто говорит и о чем речь! – обозлился Цуцуряк. – Петя, хватит дурочку валять! Это оперативная работа.
– Я объясню, – вмешался Милин. – Дело в том, что для непосвященного человека наши позывные будут казаться переговорами сотрудников разных подразделений. Когда начнется беготня, в эфире одновременно заговорят сотни станций. И выделить наши станет невозможно. Ну, базарит какой-то Третий с каким-то Дюймом или Синим… Явно по делу! И явно кто-то из своих. К тому же мы будем болтать коротко. Как – это наши вопросы. Твою рацию поставим просто на прием…
– Петя, мы знаем, как говорить, чтобы нас приняли за оперов, – устало сказал Самойлов. – Мы по двадцать лет в системе отработали.
Салмаксов обиженно засопел и заткнулся.
– Теперь по вопросу взрывчатки, – Глеб взял сигарету. – Спецмашина у нас есть, робы тоже, осталось определить время. Миша, ты расклад выяснил!
– Ага, – Дудкин гордо расправил плечи. – Можно послезавтра или через неделю.
– Тогда – послезавтра, – решил Самойлов. – Нечего тянуть.
Петр Салмаксов вновь впал в уныние.
* * *
– Ща Глюка привезут! – Тулип постучал согнутым пальцем по циферблату «Омеги» в платиновом корпусе.
– Пошли посмотрим? – предложил Ла-Шене.
Денис и братки снялись с насиженных мест и выбрались на улицу. До чугунной решетки, ограждавшей внутренний дворик суда, надо было пройти около ста метров.
Прямо за углом дома, где располагался кафетерий, возле огромного сугроба застыл вишневый «линкольн-навигатор» Ортопеда. Салон внедорожника, как и в случаях с «альфой» Пыха и «фордом» Мизинчика, был пуст.
Рыбаков топнул ногой.
– Черт! Ну мне это совсем не нравится! И где Мишель?