– И что дальше? – спросила Ксения, разливая всем чай.
– Да ничего! Повопили, ногами потопали, обещали мне строгача влепить по комсомольской линии и лишить тринадцатой зарплаты. А денежку тогда хорошую платили… Особенно парторг разорялся. Ну, думаю, попляшешь ты у меня… Тут день рождения Ильича наступает. Партийный босс торт заказал, для банкета с областным руководством и гостями из Москвы. Естественно, торт я делал… Большой, красивый, с надписью и профилем вождя. Текст специальная комиссия утверждала…
– Шарфом вяжи!!! – сквозь двойные стекла пробился крик главного загонщика Ортопеда. – Шарфом!!!
– Слава Богу, поймали, – констатировал Денис и посмотрел на часы. – Сорок минут, однако. Молодец Горыныч, славно погонялся…
Сидевший у окна Юрий Иваныч завороженно проводил взглядом трех бугаев, тащивших к распахнутой задней двери джипа нечто продолговатое и извивающееся, словно гигантская гусеница. Обмотанного шарфами и буксировочным тросом Даниила Колесникова закинули в грузовой отсек, внедорожники взревели моторами, развернулись и выкатились со двора.
– Так что там с тортом? – напомнила Ксения.
– А-а, это! – Иваныч подцепил вилкой маринованный грибочек. – Так я слегка изменил консистенцию и состав пропитки. У меня корешок был знакомый, из химиков, тоже на целине трудился. Он и изготовил. Что-то на основе азотнокислого серебра… Вещь просто замечательная! На неделю прививает человеку отвращение к алкоголю и, главное, не позволяет его употреблять. Даже через силу, зажав нос и закрыв глаза. Стакан примешь – и тут же все обратно… Вот я тортик-то и пропитал. Наутро после банкета вижу – идут парторг с комиссаром. Зеленые, качаются, друг друга поддерживают. И зло так по сторонам смотрят! Видно, никак не опохмелиться… Вечером та же картина. Все развлекаются, винцо потягивают, а начальство у себя в вагончике заперлось и на улицу ни ногой. Поэкспериментировать решили, дабы прилюдно не позориться. Ну, весь вагончик и перепачкали… Врачи из медчасти руки разводят, ничем помочь не могут. Не идет алкоголь, и все тут! Хоть ты тресни. До того дошло, что у них стал рефлекс срабатывать на один внешний вид напитков. Идут по лагерю, видят, что кто-то выпивает – и в кусты, потравить маленько. За неделю килограммов по десять скинули… Особиста я так больше и не увидел. Говорили, что он секретаря ЦК с ног до головы разукрасил. Правда, секретарь тоже тортика отведал и в долгу не остался…
– А на тебя никто не подумал? – спросил Денис.
– Может, и подумали, – повар-весельчак развел руки, – но у них другие проблемы появились. Идеологического характера. Памятник Ленину привезли, на площади установили, потом пригляделись – ба! А у того две кепки! Одна в руке, другая на голове… Ночью спецкоманда с башки кепку сбила, уши ненароком задели, прилепили кое-как, утром посмотрели – еще хуже! Впечатление, будто Ленину полчерепа снесло. К вечеру кто-то на постаменте написал: «Здравствуй, дедушка Ильич, голова квадратная»… На следующую ночь голову раствором нарастили, надпись закрасили. Днем глина высохла… Выхожу из столовки, чтобы обновленный памятник оценить, гляжу – народ на площади от хохота встать не может. Цвета гипса и глины не совпали. У Ильича на башке как шлем мотоциклетный… Про тортик, как вы понимаете, в свете этих событий никто и не вспомнил. Как и про китайцев.