- У метро "Чистые пруды", что ль? Высокая, оранжевая церквуха? А чего там они решили?
- У Феогена на Подворье друг служит, его престол в Сирии, Дамаске. Феоген туда часто в командировки ездил, а сейчас на Подворье к тому сирийскому другу наведывается. - Она подумала и добавила:
- А может... Директор "Пальмы" рядом жил. Может, за упокой его души решили отслужить?
Сверчок так заржал, что закуской подавился. С трудом откашлялся.
- Ну ты задвинула, подруга! Будут эти упыри за него молиться! У тебя в монастыре, часом, крыша не потекла? Да не. Должно, тот сирийский кореш такой шишке, как Феоген, столы накрывает. На этот раз архимандритий решил на халяву еще и Ячменя напоить.
Сверчок замолчал, закурил, думая. Потом сказал:
- Валить надо на подходе к церквухе, а то потом долго ждать: пока намолятся, пока нажрутся.
Они обговорили с Маришкой детали операции, с удовольствием съели десерт и порознь выскользнули из ресторана.
***
В последние дни Кострецов и Топков "вели" своих подопечных.
Капитан присматривал за квартирой Феогена больше по вечерам, чтобы определить его домашнее окружение и гостей. Однажды он увидел Маришу, вышедшую со Шкуркиным из подъезда. Они сели в его "Опель" и остановились у ресторана. За этот вечер опер убедился, в каких они отношениях. Мариша, прижившаяся у Феогена в московской квартире, вела себя с ним, переодевшимся в цивильный костюм, привольно.
Лейтенант изучал Ячменева на его рабочем месте в "Главтуре" и в деловых поездках по городу. Поэтому в день, когда Сверчок запланировал убийство, Топков с утра колесил на оперских "Жигулях" за "Ауди" гендиректора.
Когда после обеда Ячменев подъехал к Данилову монастырю, где в его машину сел архимандрит Феоген, Гена позвонил по сотовику Кострецову в отдел:
- Сергей, оба наши объекта в тачке Первого, - как называли они Ячменева в отличие от Второго по значимости подозреваемого - Феогена.
- Куда направляются?
- Куда-то в твой район, - докладывал лейтенант, вися "на хвосте" у ячменевской "Ауди".
Ячменев свернул в Архангельский переулок, и лейтенант сообщил:
- Мы уже рядом с родным отделом, на Архангельском. Остановились у Меншиковой башни. Выходят. Понятно, на Подворье идут...
Он замолчал, потому что в момент, когда архимандрит и Ячменев смешались с толпой идущих на всенощное бдение, раздался громкий крик Феогена:
- Убили! Человека убили!
- Сергей! - закричал Топков в трубку. - Наверное, Ячменева убили! Давай сюда!
Лейтенант выскочил из машины и кинулся к столпившимся вокруг убитого. На земле навзничь лежал мертвый Ячменев с только что погасшими глазами.