-- Николай Петрович, -- проговорила она, -- после ухода Игоря Владимировича ему принесли телеграмму. Я за нее расписалась. Возьмите, пожалуйста, -- и подала Семенюку телеграфный бланк.
-- Спасибо, Вера Павловна, -- с замедлением, уже после ухода женщины, проговорил Семенюк, неторопливо прочитал телеграмму и показал ее Степану Степановичу со словами:
-- Полюбуйтесь, дорогой. Круговая забота обо мне.
Телеграмма была послана из райцентра накануне вечером и адресована Айрапетову Игорю. Текст ее был, в общем-то, ясным и в то же время несколько загадочным: "Николай Петрович опять хотел уехать Новосибирска зпт не понимаю твоего равнодушия его судьбе". Подписи в телеграмме не было.
Степан Степанович, улыбнувшись, спросил:
-- Кто это так трогательно о вас заботится? Семенюк пожал плечами:
-- Вероятно, Игорек знает, коль скоро ему адресована сия депеша.
-- Игорь ваш племянник?
-- Сын моей младшей сестрички. Способный гинеколог. На днях защищает кандидатскую. Коллеги пророчат ему блистательную карьеру. -- Семенюк неожиданно замолчал и, мучительно напрягая память, уставился на Степана Степановича. -- Запамятовал, дорогой мой: на чем мы остановились?
-- Вы не сказали, знакомы или нет с Бэллой Бураевской.
-- Бураевская, Бураевская... -- повторяя фамилию, начал тереть лоб Семенюк. -- Как вы сказали? Бэлла Бураевская... К сожалению, не имею чести знать.
-- К кому же вы ездили в райцентр? -- спросил Степан Степанович и тут же уточнил: -- Как имя и фамилия знакомой вашего племянника?
-- Лидия... Я ее называю Лидочкой. Очень симпатичная, до удивительности воспитанная. А фамилия... Фамилия... Похоже, Чурина.
-- Может быть, Чурсина?
-- Да, да, да! Совершенно правильно, Лидия Ивановна Чурсина, --обрадовался Семенюк. -- Простите великодушно старую развалину. Полнейший склероз начинается. Один мой знакомый любил говорить: "Бей склероз в зачатке!" Хотя... У меня всегда была отвратительная память на фамилии.
-- Давно вы знакомы с Чурсиной?
-- Давно, давно, очень давно, -- Семенюк закивал головой и совершенно неожиданно сник.
"В беседе быстро истощается", -- вспомнил Степан Степанович заключение врачей-психиатров. Чтобы сэкономить время, он решил не давать больше Семенюку возможности отклоняться от темы и стал задавать ему конкретные вопросы:
-- Когда вы, Николай Петрович, были у Лидии Ивановны Чурсиной последний раз?
-- Сущий пустяк. -- Семенюк поднял голову. -- Не дальше прошедшего воскресенья. Помнится, в тот день у Лидочки произошла какая-то неприятность.
-- Она вам жаловалась?