– Я недоволен, – без обиняков начал Гитлер. – Когда Дарре создавал общество по изучению древней германской истории, он, возможно, и довольствовался этим. То бишь тем, что вы переписываете старые труды по расовой доктрине. Больше, чем Мюллер, Вагнер или даже этот француз Гобино, вы все равно не сделаете! Мне нужны другие результаты, совсем другие. Осязаемые результаты! Я правильно сделал, что переподчинил вас Гиммлеру, но Гиммлер, я вижу, очень мало требует от вас!
Шпеер с удовлетворением заметил, что муха уселась на нос Зиверса, а тот не осмеливается ее согнать. Фюрер привстал, повысил голос:
– Мы тратим на содержание общества огромные средства, которые с большей пользой пригодились бы рейху в десятке других мест! Раскопки – это хорошо, но бытовые подробности жизни викингов не помогут нашим солдатам на Восточном фронте! Только что мы обсуждали вопросы транспорта, который оказался не готов к сегодняшним тяжелым условиям, и я обещаю вам, мы решим эти вопросы. Решим, потому что не решать их нельзя. А вот как вы решаете свои вопросы, Зиверс? Что вы можете рассказать мне сегодня?
Зиверс молчал, глядя в одну точку. Он не был трусливым человеком, но сейчас лучше было не встревать, пусть фюрер выговорится.
Гитлер и в самом деле выговорился. Он опустился в кресло и сказал ворчливо:
– У вас на носу муха, Зиверс. Могли бы ее и сами согнать, а не ждать моего указания.
Бригаденфюрер с трудом сдержал улыбку, а покрасневший Зиверс поспешно смахнул насекомое.
– Что у вас? – спросил Гитлер. Прозвучало это вполне миролюбиво, и Зиверс начал:
– Я не буду сейчас делать развернутый доклад о деятельности общества, мой фюрер. Скажу только об операции «Тангейзер». Пока никаких накладок, ядро группы прибыло в Триполи точно к указанному сроку. У нас есть все основания полагать, что и в дальнейшем не произойдет ничего непредвиденного. Состав группы вы знаете: проверенные люди из «Бранденбурга», мастера своего дела, убежденные национал-социалисты. Научный консультант, как и оговаривалось, доставлен из Бельзена, состояние удовлетворительное, даже, можно сказать, хорошее. Бригаденфюрер фон Лоос беседовал с ним.
– Пожалуйста, бригаденфюрер, – кивнул Гитлер.
– Доктор Замке относится к экспедиции скептически, – сказал бригаденфюрер. – Это лучшее, чего можно желать. Фанатичный поклонник научных идей покойного отца мог бы наделать глупостей, а Замке будет руководствоваться трезвым рассудком. Насколько я знаю, даже после знакомства с работой отца он не верит в конечную цель. Что касается офицеров из «Бранденбурга», вернее, бывших офицеров из «Бранденбурга», то в них мы уверены полностью.