– А тебя могли бы заставить?
– Ну, а она, например, очень слабохарактерная.
– Если уж она такая слабая, что ее могли заставить написать подобное заявление, то и к сожительству ее могли принудить на самом деле.
– Это все-таки не одно и то же.
– Точно, – усмехнулся он, и мы замолчали на некоторое время. Я докрасилась и, когда мы уже выходили, спросила:
– Ну и как же ты все-таки поступишь?
– Постараюсь поглубже вникнуть в дело. Буду рад, если твоя точка зрения окажется верной. Тогда мне будет легче работать.
– А как ее звать, эту девушку?
– Наташа. Наташа Одинцова.
– Жалко. Звали бы ее «Люда» или, там, «Зина»…
– Это что-то новое, – опять усмехнулся он, – ты считаешь, что Люды и Зины более склонны к разврату и подлости, нежели Наташи?
– Нет, конечно. Но все-таки…
– Знаешь, что? Я, пожалуй, возьму тебя на процесс. Хочешь?
– По-моему, это довольно противно.
– Твоя будущая работа.
– Это не скоро… Хотя, если учесть, что у них почти, как у нас, мне вообще-то интересно.
– Да? – он с шутливой подозрительно нахмурился, – что-то мне это не очень нравится… – И мы засмеялись вместе. (Не знаю, ясно ли, в чем тут юмор. Но мы-то друг друга с полуслова понимаем. Вышло, будто я тоже собираюсь подать в суд и вот решила набраться опыта.)
Подошли к остановке, с которой я всегда сажусь, когда еду от него в универ. На улице – осень. Тепло и печально. Появился троллейбус, и когда я уже двинулась к нему, Виктор задержал меня на секунду за руку и сказал:
– Я люблю тебя.
– И я тебя, – ответила я.
И это правда.
С Джино мы как-то сразу не полюбили друг друга. В принципе против летучих мышей я ничего не имею. Но ответное чувство вызвала ярко выраженная его неприязнь ко мне. Собственно, не очень-то мне понятно, чем я приглянулся его хозяину. Ведь, несмотря на некоторую свою опереточность, он крайне нелюдим и к особому афишированию своей личности не склонен. Я не мог показаться ему близким по убеждениям человеком, это уж точно. Наверное, нет такой темы, в трактовке которой мы не стояли бы с ним на полярных позициях.
Мою тягу к нему понять легко: он – экстраординарная личность, уникум и оригинал, общение с коим и изучение коего вряд ли могут наскучить. Я же самый банальный человечешко, мастер бессловесных ролей, специалист в никчемном предмете. Однако я часто не без гордости замечал, что Годи как будто даже НУЖДАЕТСЯ в моем обществе.
Что касается Джино, Годи объяснил мне, что летучая мышь, черный кот, ворон и филин – традиционные атрибуты европейского мага. И разъяснил почему: эти животные (и ряд других, в том числе – коты любых других мастей, но – традиция есть традиция) способны служить магу как бы «мониторами». При надобности сознание мага раздваивается и находится одновременно и там, где пребывает он сам, и там, где его двойник-зверушка. Или, если необходимо оперативно управлять телом двойника, переходит в него полностью.