– Передай, что я сейчас поднимусь, – сказал он без колебаний.
Служанка, игриво вильнув взглядом и явно разочарованная тем, что не последовало ни расхожих комплиментов, ни заигрываний, вышла. Чуточку подумав, д’Артаньян все же не стал снимать шпагу – неловко, конечно, идти вооруженным даже не к хозяину, а к хозяйке дома, но береженого бог бережет. Он успел уже убедиться, что его враги в средствах не церемонятся…
За окнами уже смеркалось, и на крутой лестнице было темновато, но убийцы там, безусловно, не смогли бы укрыться незаметно. Да и в хозяйской гостиной им просто-напросто негде было бы спрятаться – д’Артаньян моментально в этом убедился, окинув комнату сторожким взглядом.
Констанция порывисто подалась ему навстречу:
– Как хорошо, что вы все-таки пришли! Благодарю вас…
– Гвардеец на призыв очаровательной женщины всегда откликнется, – сказал д’Артаньян выжидательно, не сводя с нее глаз.
– Но вы ведь, наверное, думаете, что я – ваш враг…
– Помилуйте, Констанция, с чего вы взяли? – пожал он плечами.
У нее был печальный и растерянный вид, в огромных прекрасных глазах стояли слезы, одежда в некотором беспорядке – корсаж зашнурован небрежно, обрамлявшие вырез платья кружева помяты, манжеты не застегнуты. Она определенно пребывала в самых расстроенных чувствах, но даже в таком состоянии была, надо признать, чертовски соблазнительна, так что гасконец, и до того взиравший на нее отнюдь не равнодушно, и на этот раз откровенно залюбовался. Потом, правда, вспомнил обо всех странностях, связанных с этой красавицей. И довольно холодно спросил:
– Что у вас случилось?
– Посмотрите, нас не подслушивают?
«Многообещающее начало», – подумал д’Артаньян, но сговорчиво подкрался к двери на цыпочках и, прислушавшись, решительно мотнул головой:
– Нет, не похоже. Она ушла.
– Ну да, я ее отпустила, но с герцогиней никогда неизвестно, у нее повсюду шпионы…
«Еще лучше, – подумал гасконец, заинтригованный. – Как выразился бы монсеньёр, интрига приобретает интерес…»
И спросил с самым простодушным видом:
– Любопытно бы знать, какую герцогиню вы имеете в виду? Их в Париже преизрядное количество…
– А вы не догадываетесь?
– Откуда? – пожал он плечами. – Мы, гасконцы, простодушны и наивны, как дети малые, нам самые простые вещи растолковывать приходится по три раза…
Констанция с упреком глянула на него сквозь слезы, так жалобно и беспомощно, что д’Артаньян ощутил легкий укол совести.
– Вы надо мной насмехаетесь, правда?
Как-никак это была слабая женщина, ничем пока что не навредившая ни ему, ни его друзьям. Внешность, конечно, обманчива, а женское коварство общеизвестно – но совершенно непонятно пока, в чем тут коварство…