Выругавшись вслух и очень надеясь, что в этот миг камеры и микрофоны работают со всем усердием, Марина сменила халатик на платье и, не оглядываясь, решительно вышла на улицу.
Не было нужды предпринимать долгие поиски – она еще утром заметила дверь с бело-зеленой табличкой: «старшая горничная». И направилась туда, повернула ручку, вошла без стука.
Оказалась в большой комнате, обставленной довольно казенно: несколько кресел, бар-холодильник, стол с двумя телефонами, на двух стенах огромные рекламные плакаты с видами пансионата и окружающей дикой природы.
Громко позвала:
– Живые люди есть?
Тоня появилась из невысокой двери без всяких табличек в дальнем углу, плотно прикрыла ее за собой и моментально натянула прежнюю маску предупредительной услужливости:
– Слушаю, Таня?
Демонстративно повернув никелированную головку замка, Марина подошла танцующей походочкой, покачивая бедрами и улыбаясь во весь рот. Сказала как ни в чем не бывало:
– Помнится, кто-то меня приглашал в гости...
И обняла так, чтобы никаких недомолвок не оставалось. Посмотрела на дверь без таблички: ну разумеется, там у них пульт управления, и голову ломать нечего...
Тоня шептала что-то насчет того, что она на работе и не может себе позволить этакого безумства, но, в общем, не сопротивлялась – значит, не занята сейчас п о б о ч н ы м и обязанностями, не имеющими ничего общего с функциями старшей горничной. Вполне объяснимо: вряд ли у нее есть еще объекты наблюдения, здесь, в конце концов, не замаскированный разведцентр. А поскольку мобильник докладывает, что эта контора не прослушивается и не просматривается, все складывается просто великолепно...
Быстренько избавив новую знакомую от делового костюма и трусиков, Марина без церемоний уложила ее на ковер, мимолетно погладила, шепнула:
– Нет, блузочку не снимай пока, так пикантнее... Выпить что-нибудь есть?
– Там, в баре...
Распахнув полированную дверцу, пластиковая имитация ценного дерева, Марина окинула быстрым взглядом содержимое и выбрала бутылку с белым вином исключительно за то, что стекло было тонкое. Держа ее в руке, как гранату, посмотрела сверху вниз: Тоня послушно лежала на ковре, как положили, полузакрыв глаза, и в самом деле довольно приманчивая в одной блузочке.
Усмехнувшись, Марина одним отточенным движением разбила бутылку о край бара. Получилось в точности так, как она замышляла – вино пролилось на ковер, практически ее не забрызгав, а битая бутылка щерилась тремя длинными обломками самого неприятного вида.
Тоня, недоуменно вздернув голову, только и успела, что удивленно округлить глаза. Еще секунда – и Марина стояла рядом с ней на коленях, одной рукой зажимая рот, а другой держа бутылку так, что осколки касались кожи вокруг самого нежного местечка.