– Чего-о?
– В переводе с английского – частная собственность. Тут что, частная собственность?
– Слышь, братила, ты бы не умничал… Напороться можно. Кати себе и кати, пока колеса целые…
– А кому мешаю?
– Кому надо, тому и мешаешь.
– Этому, что ли? – Данил кивнул на Хиля, так и косившего взглядом в их сторону.
– А хоть бы.
– Значит, с Восточного? – спросил Данил лениво.
– Ну, допустим.
– А Восточный испокон веков, если мне память не изменяет, ходил под Басалаем, – Данил будто бы невзначай положил руку на дверцу. – Мне что, приехать к Басалаю?..
Он молниеносно извернулся на сиденье, левым локтем заехал парню пониже пояса, а правой выхватил у него из-под куртки «Макаров». «Рыночник» согнулся, цепляясь за дверцу. Данил спокойно вынул обойму, выщелкнул большим пальцем патроны себе в ладонь, проверил, есть ли в стволе – не оказалось, – посмотрел в искаженную злостью и болью щекастую физиономию, оказавшуюся напротив его лица, сказал раздумчиво:
– Кинуть твой ствол во-он туда – непременно заметят либо гаишники, либо те, в дежурке, а ты за ним побежишь, как дурень на похоронах, смеху будет… Ведь повяжут, как думаешь? Не все ж они тут прикормленные…
– Ну ты чего? Дай пушку… – верзила стал помаленьку выпрямляться.
Данил сунул ему пистолет за пояс:
– А теперь шагай назад и дай Жоре в лобешник, чтобы он тебя, дурака, не подставлял… Чтоб ты знал: если я тебя сейчас положу, Басалай из-за такой чепухи со мной ссориться нипочем не будет…
Он говорил спокойно и небрежно, и тон подействовал – верзила, не заводясь более, направился прямиком к Хилкевичу, и там, судя по жестам, начался разговор на повышенных тонах. А Данил лишний раз убедился, что Хиль – личность мелкая и ничтожная, коли затеял наезды такого пошиба прямо здесь. Впрочем, ребяток Беса всегда отличала повышенная наглость и тупость… Всегда считали, что противник находится на том же уровне, что и они, никак не выше. Щелкнула дверца, рядом с Данилом плюхнулся Клебанов:
– Вывозить его не будут. Сейчас выйдет.
Обиженный Данилом верзила понуро брел к «Чероки». Значит, эти тоже в игре, но Данил, как он надеялся, заронил им в мозги некоторые сомнения – стоит им сообразить, что Хиль их и в самом деле примитивно подставляет…
На крыльцо вышел Есаул – в том же сером джинсовом костюме и рубашке, трудами ребят Данила лишенной пары пуговиц. Прищурясь, окинул взглядом окрестности.
Хилкевич моментально кинулся к нему, следом пошел Фантомас, но гораздо степеннее. Данил, покосившись влево, с радостью обнаружил, что в «Чероки», где дверцы все так же распахнуты настежь, идет оживленная дискуссия.