Данил тем не менее торчал на том же месте, как человек, которому совершенно некуда спешить. Лишь бы только медпункт оказался открытым, лишь бы его за тот месяц, что Данил здесь не был, не переделали под киоск с парфюмерией… При Кедровом есть поселок городского типа с одноименным названием, оттуда «скорая», вероятнее всего, и придет, иные инструкции не меняются, как ни оборачивается жизнь…
Так. К троице присоединился «пожилой» – этот не глядит в его сторону. Ждать до скончания века они не станут, быстренько что-то решат, пора поторапливаться… Где ж Степка?
Вот он, не запылился… Подмигнул и слегка кивнул, равнодушно проходя мимо, к прилавку с бижутерией. «Комитет по встрече» его тоже срисовал, сразу видно, но никаких действий не последовало. Ну, начали…
Данил стал не спеша подниматься на второй этаж, в зал ожидания. Чуть ли не все сибирские аэропорты строились по одному, неведомо кем сляпанному образцу. На втором этаже – огромный квадрат кресел посередине, слева – перила, справа – шеренга киосков, тут же – отделение связи и желанный медпункт… На ходу он взлохматил всей пятерней волосы, пустил струю слюны на воротничок рубашки, так, чтобы и подбородок уделало… Есть Бог на свете! За пять шагов видно, что дверь не заперта, самую чуточку приотворена!
Никто за ним не шел снизу. Он вошел, плотно прикрыл за собой дверь, окинул взглядом большую белую комнату. Вот и медикус – девчонка лет двадцати пяти, смазливенькая, но откровенно скучает и зла на весь белый свет. Зуб дать, фельдшер, станет на такой ставке тут дипломированный доктор горбатиться…
– Да? – неприветливо спросила Скучающая Царевна в белом халате.
Данил подошел к столу, сел и, то и дело оглядываясь через плечо на дверь, стараясь, чтобы из угла рта капали слюни, погнал тюльку:
– Сестренка, они там, сейчас придут…
– Кто? – она еще не врубалась.
– Душманы, – доверительно сообщил Данил, наклоняясь к ней еще ближе. – Они меня убить хотят второй день, вы что, не слышите? Да вон же они говорят – «сейчас кишки вспорем…». Не слышите? А тот, второй, ему про автомат, они ж громко говорят-то, что же вы не слышите? – он подпустил в голос трагического надрыва. – Еще в самолете они договаривались, хотели сначала из автомата расстрелять, а потом завели про ножи… ну прислушайтесь!
Вот теперь девочка осознала и ситуацию, и свои в ней функции, по глазам видно…
– Успокойтесь, гражданин, – сказала она профессиональным, брезгливо-участливым тоном. – Они за вами из города ехали, да?
– Нет, я с минского рейса, я ж вам говорю, они еще в самолете хотели меня зарезать…