– Теперь понятно, как вам удалось надавить на Эдика. Но вам не кажется, что переборщили?
– В смысле?
– Что, вы даже не в курсе? – слегка удивился он. – Эдик сейчас на Королева. Только не в ресторане «Воевода», а в психушке. Вчера мне сообщили, но я этого не связал тогда с вами…
– Вы серьезно?
– Нет, шучу от нечего делать, – поморщился Сиротников. – Увезли вчера утром из дома. Вот вы и дождались… мельтешений. Был в жутком состоянии, прятался под диван, лез в шкаф… – и резко встал. – У вас ко мне все?
– Пожалуй, – она тоже встала, довольная в душе, хотя достижения, признаться, были мизерные.
…Внутренний осведомитель на Королева у Воловикова имелся. Психиатрическая больничка, заведение на посторонний взгляд совершенно безобидное, на деле всегда бывает под присмотром у уголовки. Случается, из больницы утекают на продажу ампулы и таблетки – ибо иные медикаменты подходят как для гуманного лечения хворых душою, так и для наркотического кайфа. Случается, там за хорошие деньги или просто по дружбе можно отлежаться, надежнейшим образом избежав уголовного дела, или просто отсидеться, пока тебя за разные художества старательно ищут в совершенно иных краях. Случаются и другие коллизии, идущие поперек уголовного кодекса – от левого оформления «белых билетов» до старичков и старушек, упрятанных в психушку родственниками по причинам, с медициной ничего общего не имеющим, зато предельно сближенным с алчностью… Словом, полезно наблюдать изнутри жизнь психушника – никогда не знаешь, что тебе понадобится, что стрясется…
Кстати, милейшего пожилого доктора, второй год исправно снабжавшего уголовку подробной информацией о жизни родного коллектива, подсекли как раз на медикаментах – когда он попытался было составить конкуренцию басалаевским цыганам. У Воловикова в свое время были стойкие подозрения, что именно конкуренты и сдали операм пытавшегося подкалымить эскулапа, паскудившего своей интеллигентной рожей и дипломом о высшем образовании спаянные ряды торговцев «дурью» – но дела это не меняло…
Доктора она отыскала довольно быстро – благо оказался приемный день, и в красном уголке психушки стояло сущее столпотворение: мудрые психиатры расселись по залу, и каждого окружала куча родственников, с печальными лицами слушавших невеселые подробности (правда, на паре-тройке лиц Даша подметила вовсе не скорбь, а одна замотанная бабенка, никого не смущаясь, орала в голос: «Доктор, вы этого алкана подержите до Нового года, хоть дети отдохнут!»).
Улучив интервал, когда очередной родственник отсел, а другой, опечалившись, пропустил момент, Даша рванулась в образовавшуюся брешь, плюхнулась рядом с благообразным седым доктором (везло ей сегодня на благообразных джентльменов, спасу нет…) и, пока он не успел удивиться, заторопилась: