Пить художничек умел. Работать, впрочем, тоже – Даша, тихонько наблюдая за ним, видела, что скверный карандаш в похмельных рученьках действует довольно профессионально. В кармане у Славки запищала рация, Даша жестом выставила его в коридор, чтобы не мешал вдохновению (которое и подкрепить-то было больше нечем, настоечки оставалось ровно на стакан). Вернувшись, Славка шепотом доложил:
– С Каландаришвили. Взяли какого-то типа, толкался у двери и пытался пройти в гости, а его не впускали… Некий Шохин.
– Скажи, пусть подержат в машине, – шепнула Даша. – Все равно я туда сейчас еду… Ну, что у нас?
Набросок с чуточку угловатыми линиями, в растушевке, Дашу разочаровал. Нет, сделано было профессионально, и Риту Шохину даже можно было узнать – но лицо ее кавалера, как Даше отчего-то показалось, выглядело скорее воплощением некоей идеи, а не портретом конкретной личности: профиль волевого, удачливого, сильного духом мужика, лишенный, похоже, всяких индивидуальных черт. Что тут же подтвердил сам чуточку распохмелившийся Веласкес, заявив:
– Вроде бы он, но и не совсем…
– А если еще раз попробовать?
– Наверняка то же самое и получится…
– Ну, а увидите – узнаете?
– Попробую…
– Ладно, – сказала Даша. – Ребята, возьмите показания, чтобы все было честь по чести. Я полетела на Каландашку…
…Шохин сидел на заднем сиденье штатской зеленой «Волги» и, по всему видно, не чувствовал себя особенно угнетенным статусом военнопленного. Один оперативник не сводил с него глаз, устроившись рядом, второй наблюдал за подъездом.
Конвоир подал Даше паспорт:
– Документы. Оружия при нем не нашли.
– Да откуда оно у меня… – беззаботно блеснул зубами Шохин. – Не резать же я ее шел, в самом-то деле…
Даша хладнокровно упрятала его паспорт себе в карман и распорядилась:
– Двигай-ка, голубь, в «москвичок»…
Села с ним рядом на заднем сиденье и выжидательно помолчала. Так и не дождавшись объяснений, резковато начала сама:
– Ну, и что ты тут потерял?
– Да хотел поболтать с Анжеликой.
– С какой?
– А то вы ее не знаете… С Изместьевой.
– Мы-то ее знаем, – сказала Даша. – А вот откуда ты ее знаешь?
– В глаза не видел.
– Не свисти. А то ведь недолго и на семьдесят два часа… Привлекает перспектива?
– Да не особенно.
– Вот и исповедуйся. Зачем пришел, что вынюхал?
– Ладно, – сказал Шохин спокойно. – Эта кукла, Анжелика, трудилась в той же «фирме», что и Ритка.
– Откуда дровишки?
– Ритка мне присылала фотографию – они вдвоем, держатся за дверцу неплохого «мерса», а на заднем плане благодушно ухмыляется весьма прикинутый пожилой дяденька. А в письме сообщается, что подружка рядом с ней – некая Анжелика, и они с этой самой Анжеликой на пару подрабатывают секретаршами в какой-то богатой фирмочке, и хозяин настолько любезен, что разрешил им щелкнуться на фоне тачки… Я уже тогда подумал, что дело пованивает. В секретарши таких соплюшек если и берут, то – в ночные…