Нагнувшись, Мазур старательно осмотрел приборную доску. Ей тоже досталась толика стального вихря, но особенных повреждений не было. То, что его интересовало, он увидел сразу: сама доска состояла из нескольких циферблатов, наглухо забранных в светлую панель, а этотприбор явно не имел к ней отношения, стоял отдельно, сам по себе, со своим собственным питанием, ничем с доской не соединенный. Небольшой серый ящик с круглым экраном, несколькими верньерами, парой-тройкой кнопок. От него тянулся уходивший в иллюминатор толстый синий провод.
Мазур выглянул наружу. Провод был присобачен к высокой гибкой антенне, вздымавшейся метра на три над крышей и укрепленной растяжками. Ну вот, кое-что и проясняется...
...Вернувшись к тому месту, где покорно дожидалась Кристина, он сначала освободил карманы немца от того, что покойнику уже никак не могло понадобиться, потом проломился в заросли и поднял девушку на ноги. Сказал устало:
– Ну вот, справился...
Она кинулась ему на шею, прижалась, как и следовало ожидать, давая выход эмоциям в истерических всхлипах: как она испугалась, как ей казалось, что все кончено, и он никогда не вернется, а он вот вернулся, и как она рада, и какой он замечательный...
Мазуру все это очень быстро надоело, он бесцеремонно отстранил девушку и залепил ей пару оглушительных пощечин в качестве испытанного средства от всякого рода истерик. Помогло, разумеется, она пришла в себя, но долго еще хлюпала и всхлипывала у него на груди. С превеликим неудовольствием Мазур подумал, что эта сцена как две капли воды похожа на финал очередного пошлого боевика: супермен, уложивший штабелями всех врагов, проламывается сквозь мексиканские кактусы или венерианские джунгли, а на плече у него виснет, захлебываясь счастливыми и благодарными рыданиями, полуголая блондинка. Только в том и разница, что вместо блондинки брюнетка, и не полуголая она, а вполне одетая.
Решительно отстранил ее, заглянул в лицо:
– Еще въехать или сама оклемаешься?
– Не надо, – сказала она почти нормальным голосом. – Все прошло... почти. Это дон Хайме?
– Угадала, умница, – сказал Мазур. – Отвергнутые воздыхатели – штука страшная, надобно тебе знать...
– Где он?
– А ты как думаешь? – спросил Мазур без всякого выражения. – Ну, пошли, надо побыстрее отсюда убираться. Мало ли что...
Само собой разумеется, перед тем, как вернуться в лес, он поработал над последствиями своего оголтелого геройства, хорошо помня, что воспитанный человек всегда обязан убрать за собой – неважно, о посуде в столовой идет речь или о чем-то посерьезнее, так что Кристина увидела вполне мирную картину: у берега покачивалась одна «Креветка», а катер исчез, как и не бывало, лежал сейчас на дне неподалеку от субмарины и лихих американских пилотов – и, несомненно, капитана Гальего с его молчаливым экипажем. Причудливая компания собралась на морском дне, рассуждая отвлеченно и цинично. Как, впрочем, и в тысяче других местечек. Хорошо, что Нептуна не существует на самом деле – иначе бедняга давно бы свихнулся от лицезрения накопившихся за тысячелетия