Несильно постучав в стекло красовавшимся на среднем пальце правой руки тяжеленным золотым перстнем – одной из неизбежных принадлежностей его х а л т у р к и – Мазур громко и дружелюбно позвал:
– Гюльчатай, открой личико!
Мужичонка таращился на него испуганно и не делал никаких попыток приспустить стекло.
– Стеклышко, говорю, опусти! – громко сказал Мазур. – Поговорим культурно...
Никакой реакции. Поддавши, что ли? Тогда получится совсем распрекрасно, «обоюдка» выйдет классическая...
Подъехал «пежо», размалеванный номерами телефонов и надписями, свидетельствовавшими о его принадлежности к новоиспеченной службе аварийных комиссаров. Но еще прежде чем оттуда успел вылезти комиссар, к Мазуру бросился один из патрульных милиционеров – с видом грозным и бдительным, еще издали крича:
– Э! Э! Э! Гражданин! Вы тут с какого боку будете?
Мазур смотрел на сопляка грустно-философски, всего-то за пару секунд прикинув аж три беспроигрышных варианта надежного вырубания этого грозно выдвинувшего вперед дуло автомата конопатого стража порядка – причем два из трех предусматривали мгновенное пеленание пацана ремнем его же собственной трещотки, а третий был и того жутчее.
Но это, разумеется, были чистой воды абстракции и теории, профессиональная тренировка ума. Изобразив дружелюбную улыбку, Мазур двинулся навстречу сержанту и сказал примирительно:
– Да я что? Я ж ничего, поговорить хочу с человеком чисто по делу...
– Отошли, гражданин, отошли! – непреклонно рявкнул сержант, с намеком держа руку на автомате. – Вы тут ни с какого боку, в происшествии не участвовали...
– Отойдем, служивый, – сказал Мазур, дернув подбородком в сторону.
Он не зря служил столько лет – это было произнесено так веско и авторитетно, что служивый, растерявшись на миг, машинально сделал за ним пару шагов в сторону.
– Ознакомимся, – сказал Мазур негромко.
И раскрыл в ладони, держа ее ковшиком, свою «мурку» – удостоверение прикрытия, где он значился подполковником МУРа. Подобные ксивы – абсолютно доподлинные – таскает с собой уйма засекреченного народа из самых разных контор.
Сержантика, сразу видно, п р о н я л о. Он перекинул автомат за плечо и совсем другим тоном поинтересовался:
– А вас что, тоже вызвали? Серьезные дела...
Мазур спрятал удостоверение, взял служивого под локоток и сказал задушевно, тоном «отец-командир свойски беседует со справным солдатиком»:
– Да ну, какие такие серьезные дела... Никто меня не вызывал, если ты о работе. Понимаешь, – он подпустил в голос еще больше задушевности, – это моя законная супруга. Ну вот ветер в голове, мало драли розгами в безоблачном детстве...