Встрепенувшись и враз отогнав посторонние мысли, Мазур склонился к окулярам. Во дворе появился клиент – почти лысый коротышка в роскошном ярко-малиновом халате, с наполеоновским величием прошествовал к креслу и картинно в нем разлегся. Вся прочая фауна моментально пришла в движение: охранник почтительно выпрямился за креслом, куколка предупредительно подала высокий стакан господину и повелителю, а овчарка (единственная из троицы, надо полагать, побуждаемая искренней привязанностью) запрыгала вокруг, тычась носом.
– Ну все, – скучным голосом сказал Мазур. – Дык, елы-палы, опаньки... Пошли.
...Не позже чем через четверть часа на реке показалась лодка – самая обыкновенная дюралька с подвесным мотором, который сейчас, правда, безмолвствовал. Кентавр греб легонькими алюминиевыми веслами, без всяких усилий направляя суденышко против дохленького течения, Мазур развалился на носу, громко брякая на гитаре, а устроившиеся на корме Дядя Гриць и Атаман с большим воодушевлением выводили:
Не жди же ты, мама, хорошего сына,
Твой сын уж не тот, что был вчера...
Мене затянула опасная трясина,
И жисть моя – вечная игра...
Все четверо были одеты так, что в них за километр можно было распознать самых что ни на есть натуральнейших плебеев, больше десяти баксов отроду в руках не державших: то ли угнетенные реформами и самогоном селяне из недалекой деревеньки, то ли хохляцкие гастарбайтеры, то ли еще кто-нибудь в том же роде. Плебс, одним словом. Пучок самодельных удочек по правому борту, дюжина бутылочного пива – по левому...
Терзая гитару и старательно держа на физиономии дурацкую хмельную улыбку, Мазур тем временем зорко присматривался к окружающему. Правый берег, сплошь заросший лесом, его не интересовал совершенно. А вот слева кое-что определенно беспокоило: особняк по левую руку от усадебки, куда они плыли с недружественным визитом. В нем насчитывалось четыре этажа, усадебка оттуда просматривалась как на ладони. Судя по результатам сегодняшних наблюдений, там в данную минуту находилось не менее трех человек. А значит, будут свидетели, чье поведение предугадать невозможно: могут, не ввязываясь, в охрану поселка незамедлительно брякнуть, а могут, Аллах их ведает, и со стволами на выручку соседу кинуться. Никакой опасности, конечно, но все же – лишние хлопоты...
– Ну, поехали... – сквозь зубы сказал Мазур.
Кентавр сделал сильный гребок, и дюралька уткнулась носом в аккуратный причал, рядом с красивой импортной лодкой, точнее катерком. Звонко стукнулась, так что все, кто был во дворе, услышав, обернулись с понятным недоумением. Овчарка таращилась на новоприбывших, вывалив язык и развесив уши. Судя по всему, ее никогда не учили оборонять хозяйские владения от прибывших по воде.