– То есть как это? – поднял брови Мазур с театральным удивлением. – Ты здесь очень даже при чем, в самую плепорцию… – Он, опять-таки после разрешающего кивка Лаврика, полез во внутренний карман, извлек удостоверение личности и продемонстрировал его собеседнику. – Ты не торопись, прочитай глазами как следует, на звание обрати особое внимание…
Василий изучал документ старательно и долго. Что интересно, на его лице изобразилось некоторое облегчение. Либо в нем погибал гениальный актер, либо он и в самом деле никоим образом не причислял себя к шпионам.
– Тьфу ты, – сказал он, лихорадочно блестя глазами. – А я-то решил – бандюки… Может, все и уладится? Я-то вам зачем? Я ведь вообще ни при чем, если рассудить. Вы меня на чем-нибудь противозаконном поймали? Видели, как я законы нарушал?
– А это? – Мазур показал большим пальцем за спину, где лежал автомат.
– А это я в тайге нашел. С полным нашим удовольствием сдал бы его правоохранительным органам, только где ж их тут сыщешь? И вообще, вы его у меня в руках видели?
Мазур пожал плечами: во всем, что говорил этот сукин кот, был свой резон, его не приловили на горячем, он пока что был чист…
– А в кобуру ко мне зачем лез? – поинтересовался Мазур.
– Из любопытства. Никогда таких пистолетов не видел. Где тут преступный умысел?
– Хорошо ты защищаешься, должен прямо сказать, – хмыкнул Мазур.
– А что, вы какие-то прорехи видите в такой системе защиты?
– Оклемался, Васенька, оклемался, – сказал Мазур без всякой злости. – Вот что делает с человеком квалифицированная медицинская помощь… Но есть тут, знаешь ли, один нюанс. Вот эта милая девушка, чтоб ты знал, как раз и есть разоблаченный иностранный разведчик, точнее, если следовать строгим правилам грамматики, разведчица. А это уже подразумевает совсем другую статью. И уж не посетуй, Васенька, но и с тебя мы теперь не слезем… – Он посмотрел в угол. – Девушка, вы все равно не спите и сознания не потеряли, боже упаси, у вас ресницы дрожат характерным образом… Не желаете ли принять участие в нашей интересной беседе?
Гейша открыла глаза. Взгляд у нее был спокойный, совершенно даже безмятежный, незамутненный, чистый. Мазур подумал: «А вы, красотка, еще опаснее, чем поначалу казалось. Только у очень хорошего разведчика могут быть столь незамутненные глаза. Ваш промах с монгольским пленом, великодушно рассуждая, – глупая случайность, от каких ни один профи не застрахован…»
– Чепуху какую-то вы говорите, – произнесла она ровным, опять-таки спокойным тоном. – Какие еще шпионы?
– Иностранные, – с милой улыбкой сказал Мазур.