Откровенно говоря, в э т о й области его знания зияли откровенными пробелами. Ни один засекреченный инструктор, не говоря уж о начальстве, не предусмотрел, что Мазуру придется общаться с благовоспитанными здешними девушками, – их всех готовили для самого тесного общения с д р уг о й публикой...
– Джимми, вы ужасно приземленный человек, – сказала Мэй Лань, завороженно глядя в море. – У вас такой романтический кораблик, а вы твердите о деньгах и радарах...
– Простите, – сказал Мазур. – Грубеешь в открытом океане, привыкаешь думать только о презренном металле... Я готов раздобыть где-нибудь костюм восемнадцатого века – шпагу, шляпу с перьями, кафтан – и пригласить вас на морскую прогулку...
– А если я вас поймаю на слове? – прищурилась черноволосая красавица.
– Меня даже не надо ловить, – сказал Мазур. – Не сойду с этого места, берите голыми руками...
– А если я серьезно?
– Я тоже, – сказал Мазур. – Всецело к вашим услугам. Мы – люди вольные, над нами нет ни судовладельцев, ни адмиралов... И если красивая девушка желает совершить морскую прогулку на романтической шхуне...
– Девушка желает, – сказала Мэй Лань без улыбки.
«Вот так так, – подумал Мазур чуточку растерянно. – Ну и что же это должно означать? Не такой уж ты, браток, неотразимчик, чтобы этакая красотка моментально к тебе в о с п ы л а л а и с ходу ринулась в объятия... Илиона – существо вольных нравов, привыкшее без зазрения совести ловить мимолетные удовольствия, или подтекст сугубо деловой. А какая разница? Все равно “Нептун” придет только послезавтра...»
Он оглянулся. Оба китайца с муравьиным проворством волокли вниз по трапу экзотический товар, надежно упакованный от нескромных взглядов в джутовые мешки и плетеные корзины. Пьер торчал у планшира, наблюдая за ними, как истый суперкарго.
Мэй Лань неожиданно протянула к нему руку, тонким указательным пальчиком, унизанным скромным серебряным перстеньком с синим глазком бирюзы, постучала по твердой выпуклости под его рубашкой:
– Что у вас там?
– Да так, сущие пустяки, – сказал Мазур скромно. – Револьвер. Без таких безделушек в здешних морях не проживешь – то и дело кто-то норовит обидеть мирных мореплавателей...
– Понятно, – сказала девушка с непонятной интонацией.
Пытливо огляделась вокруг. Она не могла увидеть ничего предосудительного – Мазур с Пьером давным-давно уничтожили следы крови на палубе, а три отметины от пуль на фок-мачте затерли грязью, предварительно подравняв края выщерблин перочинным ножичком, чтобы походило на случайные, вполне мирные повреждения...