Сердце колотилось, под горлом стоял комок. Стоило на миг отвести взгляд – и кот начинал чуточку раскачиваться, а голова, ее собственная голова – подмигивать и едва заметно шевелить губами. И в то же время она видела, что все остальное ничуть не изменилось, до всего можно дотронуться, вещи прежние, квартира прежняя…
Шаги на лестнице? Показалось…
Нет, ну что делать? Даша заметила, что все еще стискивает пистолет, положила его на кухонный стол, вышла в прихожую – и еще раз потрогала кота. Он был осязаем. Коснулась указательным пальцем синеватой щеки – осязаема…
Решившись, спрятала пистолет в кобуру, выскочила на площадку, тщательно заперла дверь. В соседнем подъезде в тридцать седьмой квартире есть телефон…
Телефон был. И, в отличие от ее собственного работал. Даша дозвонилась до Житковца и попросила прислать наряд – ничего не объясняя, сказав лишь, что ей необходимы свидетели. Он ни о чем не спрашивал и пообещал отправить машину моментально, но голос был какой-то странный. Или показалось? Бредя в свой подъезд, она старалась не смотреть по сторонам – чтобы опять не помаячило. Ощущение чего-то неладного, происходившего с ней, крепло. Она чуяла в себе некую ненормальность, чуяла, как зверь…
Они приехали минут через десять – незнакомый лейтенант и двое жизнерадостных сержантов, грохоча ботинками, взлетели к Дашиной двери. Один из сержантов держал автомат. Увидев Дашу, с маху затормозили:
– Что здесь?
– Вам сказали, кто я? – спросила Даша, стараясь говорить как можно более рассудительно. – Отлично… Задача простая, ребята, я сейчас открою дверь, а вы посмотрите, что там… – увидела, как лейтенант трогает кобуру. – Нет, не надо…
Повозившись с замками, распахнула дверь. В горле у нее что-то пискнуло. Ничего не было – ни кота, ни головы, ни малейших следов на полу, везде горит свет, как она и оставляла…
Милиционеры, протиснувшись мимо нее в прихожую, встали, вертя головами.
– А теперь что? – спросил лейтенант.
– Ничего, – сказала Даша, – Извините, чертовщина какая-то. Когда я пришла, оно тут было, а теперь ничего…
– Что?
– Кот висел, – сказала она, уже не думая, что будет выглядеть в их глазах полной шизофреничкой. – Голова отрубленная лежала вот здесь…
– Чья? – выпучив от любопытства глаза, спросил сержант с автоматом.
– Моя, – убито сказала Даша. – И ничего теперь нет… Может, спрятали куда?
Неизвестно, что им сказал Житковец, но они, не выказав нежелания, помогли ей бегло обыскать всю квартиру, заглянули в шкаф, под диван, хлопали на кухне дверями шкафчиков. В конце концов собрались в прихожей, все четверо. Лейтенант прятал глаза, зато те двое пялились на Дашу с любопытным ужасом – как здоровые люди смотрят на выкомаривающего нечто несуразное психа…