Глава первая
Утро после казни
– Больно? – сочувственно спросил Воловиков.
Даша отмахнулась:
– Да царапина. Не столько больно, сколько противно… – и грустно ухмыльнулась: – Вот и я сподобилась…
Отхлебнула крепкого чайку. В голове еще шумело, было муторно и слегка поташнивало. Врач сказал – траванули эфиром, но дозу, к счастью для Даши, отмерили божескую, и она очнулась около семи утра, в обрывках ночнушки, с гудящей головой, уже без наручников и с подсохшей кровью, подтекшей на бок и на простыни. Если не считать пореза на животе, ни женская честь, ни тело урона не понесли – губа, правда, оказалась разбита и теперь запухла. Шатаясь и борясь с желанием блевануть прямо на пол, добралась до телефона и вызвала кого следует, попутно убедившись, что пушку не уволокли. Группа примчалась через четверть часа, а вскоре объявился и озабоченный шеф, непосредственный Дашин начальник подполковник Воловиков. Дражайший папаша, майор Шевчук, частный детектив и непроходимый бабник, сытым котом заявившийся к родимым пенатам, обнаружил дома классическую, несуетливую возню экспертов и тут же подвергся впервые в жизни нехитрой процедуре снятия отпечатков пальцев.
Сейчас он сидел здесь же, на кухне, в уголке, с видом озабоченным и пристыженным. В который раз поинтересовался:
– Дашенька, как ты?
– Как штык, – не выдержав в конце концов, огрызнулась она. – Не болтался бы всю ночь с бесом под ребром, я бы дверь обязательно на цепочку заложила…
– Вообще-то, ребята серьезные, могли такое предусмотреть и прихватить инструмент для цепочки… – примирительно сказал Воловиков.
– Ну вот, пошла пресловутая мужская солидарность, – проворчала Даша.
На душе у нее было не так уж и паршиво – просто вдруг подвернулась прекрасная возможность безнаказанно и вдосыт побрюзжать в присутствии шефа. Грех таким случаем не воспользоваться.
Порез на животе, выполненный двумя росчерками пера крест-накрест, не болел, так – саднил немного, но эмоции вызывал мерзопакостнейшие.
Коллега-сыскарь Толя, примчавшийся вместе с группой, налил себе чаю и уставился на Дашу сочувственно, да что там – жалеючи. Повернувшись к шефу спиной, Даша показала верному адъютанту язык, осторожно потрогала живот под свитером. Почти не болело.
Вошел сумрачный эксперт в штатском, подал подполковнику листок бумаги. Тот столь же сумрачно пробежал взглядом, кивнул:
– Можете ехать, – и многозначительно уставился на майора, слегка пожав плечами.
