16.38
Председатель московской комиссии лично вступил в телефонные переговоры с террористами, ведя разговор из здания областной администрации. Осаждающие получили приказ на полную боевую готовность. Подтянуты пожарные и санитарные машины в надлежащем количестве.
16.45
Командир группы «Байкал» после неоднократных просьб получил санкцию на меры под кодовым наименованием «Забор». Бронетранспортер группы заблокировал директрису огня, сделав невозможным ведение стрельбы из окон телестудии по газгольдерам. Террористам сообщено по рации, что бронетранспортер остановился на данном месте из-за внезапно заглохшего мотора.
16.58
Террористы заявили, что в случае сдачи опасаются мести оставшихся на свободе братьев по оружию. Председатель комиссии ответил, что гарантирует им полную безопасность.
17.04
Террористы заявили, что готовы сдаться.
17.05–17.28
Разработка деталей сдачи.
17.31
Получен приказ о том, что огня не следует открывать ни при каких обстоятельствах. Основные силы осаждающих согласно достигнутым договоренностям начали оттягиваться по всему периметру.
Специалисты по электронике дали однозначное заключение: все это время террористы не поддерживали связи с окружающим миром (исключая переговоры с председателем комиссии) ни с помощью телефона, ни с помощью радиоаппаратуры.
…Даша видела со своего места, как автозак с серым кузовом и черной кабиной медленно пятится к двери телестудии. Автоматчик рядом с ней хрипло, тяжело дышал, его согнутый в миллиметре от спускового крючка указательный палец побелел от напряжения.
Появилась группа сбившихся в тесную кучку людей. Раз, два, три… восемь. Нет, семь. Точно, семь. Почему же семь? Неужели все-таки…
Просунувшись меж прильнувших друг к другу тел, наружу торчат два автоматных ствола. Автозак разворачивается так, чтобы встать дверцей к вышедшим. Со всех сторон придвигаются люди в камуфляже, автоматы, как и договаривались, за спиной, пистолеты в кобурах.
Есть! Неуловимый миг, когда все мелькает, рассыпается… Двух мужчин в камуфляже (насколько удалось рассмотреть, головы обриты, перевязаны пестрыми ленточками) укладывают лицом на асфальт, обыскивают. Слышен чей-то истерический крик, один из заложников слепо бросается в сторону, его останавливают, успокаивают. Другой оседает на асфальт. К ним бегут врачи.
Автозак проехал мимо Даши, за стеклом мелькнул напряженный автоматчик. Грохнула дверь – внутрь помещения кинулись несколько человек.
Она нерешительно затопталась, не зная, что теперь делать. Достала сигареты, угостила соседа. Там и сям в застывших позах стояли вооруженные люди, медленно-медленно, так же, как и она, привыкавшие к мысли, что все кончилось…