Большая часть того, что мы знаем о заговоре, известна из исповеди Томаса Винтера. Однако действительно ли сохранившийся ее экземпляр, считаемый подлинником, написан Винтером? Он подписан "Winter", хотя сам Томас Винтер в других случаях неизменно писал свою фамилию по-другому "Wintour". Имеется немало косвенных данных, заставляющих предполагать, что действительный текст исповеди был переписан - с добавлениями и исправлениями - кем-то другим, ловко подделавшим почерк Винтера. Им мог быть наш старый знакомец Томас Фелиппес, сыгравший роковую роль в гибели Марии Стюарт. После воцарения Якова, который любил сохранять внешние приличия, шпион был уволен со службы и переведен на пенсию. Фелиппес на собственный страх и риск завязал провокационную переписку с английскими эмигрантами на континенте и угодил в Тауэр за самовольное вмешательство в государственные дела. Но через некоторое время он был выпущен из тюрьмы по ходатайству его бывших сослуживцев - Левинса Мунка, правой руки Сесила, и коменданта Тауэра Уильяма Уода. У Роберта Сесила были в подчинении и другие эксперты по подделке документов. Если "пороховой заговор" был действительно спровоцирован Сесилом, ловкий министр мог заронить мысль о взрыве парламента в голову Кетсби, прибегнув к помощи лорда Монтигла. Через него же, вероятно, Кетсби был осведомлен о том, что король будет присутствовать на заседании парламента. Юридически оно являлось не открытием новой сессии, а возобновлением работы старой. В таких случаях король обычно не появлялся в парламенте, исключение было решено сделать потому, что в 1605 г. предстояло обсуждение особо важного вопроса о законодательной унии с Шотландией. О решении короля прибыть в парламент заранее было известно только очень узкому кругу. И все же Кетсби, близкий к придворной среде, мог узнать об этом решении не только от Монтигла.
Сцена в замке Хокстон, очевидно, была заранее разыгранным представлением. Сесил хотел, вероятно, таким путем предоставить возможность тщеславному королю самому разъяснить туманный смысл письма и считать, что он лично разоблачил заговор. Несомненно, что Сесил имел не одного своего шпиона в среде заговорщиков, в их числе мог быть и Томас Уорд. Очень двусмысленна роль Трешама, с арестом которого Сесил медлил несколько дней и который умер в Тауэре до суда (официально - от удушья) при довольно подозрительных обстоятельствах. Правда, "предосторожности" в отношении Трешама могли быть вызваны тем, что он слишком много знал о роли Монтигла. Некоторые исследователи считают, что правительственным шпионом мог быть один из главных организаторов "порохового заговора" - Томас Перси.