– Все это было на самом деле, Ваня, – сказал Гусев. – Но кто стрелял, ты знаешь?
– Выбраковщик. Сумасшедший выбраковщик. Такой же безумец, как и все вы.
– Ваня! – снова попыталась одернуть молодого человека Майя, но того понесло.
– И вы хотите, чтобы я не писал об этом?! – кричал Иван. Кричал так, что за стеной перестали трещать клавиши и стихли голоса. – Вы поставили на колени всю страну! Вы изгнали из нее всех нормальных людей! А остальных превратили в скотов, которым нужно только жрать и трахаться! А теперь вы сходите с ума от того, что вам некого больше убивать! И вы хотите, чтобы я молчал?! Давайте заткните мне рот! Мне плевать, тираж уже на улицах! Давай читай свою «птичку», фашист!
Нависая над столом, Иван тянулся к Гусеву и орал еще что-то несусветное про палачей и садистов. Валюшок украдкой расстегнул кобуру игольника. Гусев, морщась, отворачивал лицо и отмахивался – мол, незачем так орать, он все прекрасно слышит. Майя дергала Ивана за рукав. Наконец тот выдохся, и наступила относительная тишина. За стенкой кто-то гулко откашлялся и вновь принялся терзать клавиши.
– Кто тебе сказал, что это был выбраковщик? – спросил Гусев, утираясь носовым платком – Иван собеседника основательно заплевал.
– А вы, конечно, не знаете, кто это был? – сиплым голосом поинтересовался Иван. С большой издевкой поинтересовался.
– Час назад еще не знали. Момент. Леша, дай-ка мне «книжку».
Валюшок одной рукой вытащил ноутбук и подвинул его Гусеву. Тот быстро, почти не глядя, подсоединил «книжку» к своему трансиверу, наладил связь и принялся играть кнопками, пристально глядя на экран.
– Нет, Ваня. До сих пор не знаем, – сказал он, возвращая ноутбук Валюшку.
– То есть человек со значком АСБ на лацкане расстреливает трамвай, и вы не знаете, кто это?!
– Ваня, не будь ребенком. Ей-богу, лучше бы ты побольше занимался онанизмом.
Валюшок незаметно вытянул игольник из кобуры и под столом направил его на Ивана. Он был в полной уверенности, что сейчас их с Гусевым примутся зверски избивать табуреткой. В тесном пространстве кухни хороший замах исключался, да и Майя наверняка повисла бы у парня на руках, но Иван действительно выглядел чересчур сильным для того, чтобы с ним церемониться. Валюшок уже намертво затвердил главное правило выбраковщика – не стреляй без необходимости, но всегда стреляй первым. На собственной шкуре прочувствовал.
– Ваня, ты же знаешь, он никогда не врет, – сказала Майя.
Иван смерил ее таким презрительным взглядом, после которого хорошая мать открыла бы настежь дверь и отвесила сыну прощального пендаля. Но Майя была, наверное, не просто хорошая, а очень хорошая мать. Между делом Валюшок отметил, что сын на маму вовсе не похож. «Спорим, что он приемный и его настоящих родителей забраковали, – подумал он. – Смахивает на мелодраму, но почему бы нет? Все-таки Агентство вмешалось в судьбы миллионов людей. Каждого двадцатого мы вышибли. Мы. И я тоже. Уже».