– У тебя именно подозрения или?..
– Допустим, мне кое-кто кое на что тонко намекнул.
Профессор снова поскреб щетину.
– Ладно, – сдался он. – Разбирайся. Человек и выбраковщик… Но смотри у меня, х…й бычий! Думай, как с ним говорить. Не дай бог он потом суициднет!
Роскошная двухкомнатная палата Белова действительно походила на гостиничный номер. Сам пациент валялся на кровати и делал вид, что спит. Даже когда Белов лежал, все равно было заметно, какое у него солидное брюшко. В сорокалетних богатых мужчинах такое отношение к себе Гусева просто бесило, но он постарался не выпускать наружу эмоции.
– Привет, – сказал Гусев, стараясь, чтобы это прозвучало по возможности небрежно.
Белов лениво повернул голову и посмотрел на гостя. Без особого восторга посмотрел, но и не злобно.
– Уммм, – кивнул он. – Здравствуй. Давно не виделись.
– Не ждал? – Гусев подвинул кресло и, не дожидаясь приглашения, уселся. Еще одна дурная привычка выбраковщика.
– Ну, ждал. Показания будешь снимать? А где твой шприц?
– Э-э… – Гусев слегка опешил. – Дима, ты помнишь вообще, как меня зовут?
– Допустим.
– Ну и как?
– Павел… Гусев.
– Спасибо, утешил. Только я не дознаватель. Я простой оперативник. И мой шприц – вот. – Гусев продемонстрировал Белову пистолет, при виде которого больной слегка оживился. Во всяком случае, взгляд у него стал поострее.
– Если убедишь меня, что я должен тебе оставить эту штуку, может быть, оставлю, – соврал Гусев, внимательно следя за возможной реакцией.
– У самих револьверы найдутся, – хмыкнул Белов. С таким превосходством в голосе, что Гусева чуть не стошнило.
«Жалко, нельзя Мирзоевичу рассказать, – подумал он. – Узнает, что я суицидальному больному оружие предлагал, зарежет».
– Тем лучше. Слушай, Дима. Понятное дело, люди с годами меняются. Я, конечно, уже не тот мальчишка, которого ты помнишь по нашим дачным забавам. Но все-таки, можем мы поговорить по душам? Учти – это частный визит.
– Частный… Несчастный. – Белов повернулся на бок и подпер обвислую щеку рукой с короткими жирными пальчиками. – Ну давай спрашивай.
– Пожалуй, спрошу. – Гусев на миг задумался. – Нет ли у тебя для меня… Для меня лично. Только для меня одного. Нет ли каких-нибудь интересных новостей?
– Беги, Гусев, – сказал Белов просто.
У Гусева внутри что-то екнуло – не то селезенка, не то еще какой-нибудь жизненно важный орган.
– Далеко? – только и смог пробормотать он.
– Беги, – повторил Белов и снова завалился на спину. Именно завалился, как хронически объевшийся ленивый кот.
– Когда бежать?
– Вчера.
– Я серьезно.
– И я серьезно. Вчера – беги. А сейчас – уходи.