Клим подбежал к машине «Скорой помощи», задняя створка которой была поднята, и принялся заталкивать парашют в сумку.
– Полезай в машину! Сбрую снимай! Да быстрее!
Гера забрался в салон «Скорой», в котором стоял крепкий запах карболки, и только тогда увидел Лисицу. Она была, как и Клим, в белом халате и шапочке. Только шапочка была не по размеру большой и едва ли не закрывала ей глаза. Девушка всхлипывала и утирала слезы подолом халата.
– Это ужасно! Ужасно… – бормотала она. – Он звонил по телефону… Голос как у трупа…
Клим тоже забрался в салон и захлопнул за собой створку. Улица с домами, прохожими и мусорными баками осталась за матовыми стеклами.
– Объясните мне, что случилось? – взмолился Гера, стаскивая с себя обвязку и закидывая ее в сумку.
– Тебе отец куда сказал кинуть бутылку? – произнесла Лисица и высморкалась в край параплана, торчащего из сумки.
– Как можно ближе к столику.
– Ты в своем уме! – воскликнула она. – Как можно дальше от стола! Дальше!
– Но он сказал как можно ближе…
– Ты все перепутал! Ты его не расслышал! Как можно дальше от столика! Он понимал, что это опасно, и не хотел рисковать!
Гера посмотрел на Клима, но тот нахмурился и опустил глаза.
– Знаешь что?! – закричал Гера, повернувшись к Лисице. – Иди ты к черту со своей бутылкой! Сами придумали забаву для идиотов, а теперь на меня бочку катят! Еще бы унитаз попросили сбросить на обеденный стол! Я ни в чем не виноват! Сама разбирайся со своим отцом!
Гера уже поднял ногу, чтобы открыть дверцу и выйти из машины, но Клим крепко взял его за руку.
– Стой! Его надо срочно вывезти оттуда!
– Откуда оттуда?
– Да из этого проклятого двора! – крикнула Лисица. – У тебя что, птицы мозги склевали? Если это сделает другая «Скорая», то сразу сообщит в милицию.
– Поэтому быстренько переодевайся, – добавил Клим, кидая Гере мятый халат и шапочку. – Будем изображать врачей.
Гера взвыл от досады и врезал кулаком по перегородке.
– Жил нормально, спокойно! И зачем мне этот головняк? Какой из меня врач? Я небритый, и перегаром на километр разит!
– Не скули! – оборвала его Лисица. – Ты думаешь, настоящий врач бритый и трезвый?
Клим полез на водительское сиденье. Гера, застегивая пуговицы, не преминул заметить:
– Интересно бы знать, а где водитель этой машины?
– У нас медсестры по совместительству водителями работают! – едким тоном ответила Лисица.
– А как ты здесь оказалась во время дежурства?
– На твое приземление полюбоваться хотела! – крикнула Лисица и швырнула Гере марлевую повязку. – Завяжи себе рот и молчи!
Клим, привыкший управлять Скунсом, рванул с места как реактивный снаряд. Он включил фары в режиме дальнего света и запустил сирену вместе с мигалкой. Оглушая окрестности невыносимым воем, «Скорая помощь» болидом помчалась по улицам. Машины, в том числе самые престижные иномарки, почтительно притормаживали, пропуская «Скорую» вперед. Люди останавливались, на всякий случай прижимались к стенам домов и, сделав лица скорбными, вздыхали и крестились. Город думал, что умирает какой-то очень крупный политический деятель, светило мировой истории и двигатель научно-технического прогресса. Словом, бог и царь.