Солнце поднималось все выше, и на лбу массажиста выступили капли пота. Он заработал с удвоенной энергией, словно боялся, что дневная жара растопит лежащее на топчане бесформенное тело и оно стечет жирным бульоном на бетонный пол.
В ногу, словно часовые почетного караула, к топчану подошли Макс и Руслик. Их гладко выбритые четырехугольные лица напоминали гранитные изваяния. Они остановились в изголовье, ожидая, когда шеф поднимет на них глаза.
Но Жорику не хватило смелости посмотреть на лица охранников, на которых обычно было написано все.
– Чего стоите, как двое из ларца? – прикрикнул он, готовясь к самому худшему. – Что? Вас задержали, отвели в милицию, и вы дали подписку о невыезде?
– Нет, шеф, – ответил Макс, который всегда брал на себя тяжелую обязанность первым докладывать о свалившейся на голову шефа проблеме. – Нас не задержали. Ровно в девять, как вы приказали, мы зашли в зал «Югобанка» и попросили положить на ваш счет сто девятнадцать тысяч. В течение получаса купюры считали и проверяли четверо сотрудников…
– Ну?! И что?! – крикнул Жорик, который хотел знать окончательный результат без всяких пояснений и подробностей.
– Они не приняли только одну пятидесятидолларовую купюру, – ответил Макс и раскрыл ладонь, на которой лежала мятая бумажка, наполовину порванная по линии сгиба. – Но сказали, что ее обязательно примут в Сбербанке.
Жорик оттолкнул от себя массажиста и сел, свесив ноги. Поморщил лоб, потом надул щеки, покрутил зрачками во все стороны, раскрыл рот, высунул язык…
– Вот так, – произнес он, усмехнувшись. – Понятно? На чердаке, в вонючем пакете из-под рыбы, лежали сто девятнадцать тысяч баксов. Мелочь. Бумага для розжига камина.
Он прижал ладони к лицу и закачался из стороны в сторону. У него иссякли силы для того, чтобы сомневаться. Он вынужден был признать свое поражение. И он даже сам не мог понять, радостным или печальным было это поражение.
– Вот что такое гении, – произнес он, поочередно заглядывая в глаза то Максу, то Руслику. – Радуйтесь, что вам выпало счастье в своей жизни увидеть этот уникум. Ничем не примечательная парочка, папаша со смазливой дочкой, на какой-то лесной даче наладила производство фальшивых баксов. Вроде бы ничего особенного, так ведь? Но ни одна банковская сволочь не смогла распознать фальшивку! Ни одна! Может, эти баксы вообще ничем не отличаются от настоящих, как клонированные овцы! И что же получается? Запустил станок, и не надо больше ни о чем думать! И до конца жизни можешь жрать блага цивилизации в три горла, пока не подавишься. И дети давиться будут, и внуки, и правнуки. И не нужны ни бизнес, ни спекуляции, ни обман, ни риск – ничего не надо! Только подкладывай краску да бумагу в печатный станок и думай, что бы еще купить… Гениально. Я преклоняю перед ними голову. Я умираю от зависти.