Клима почему-то задело, что его произведение не лучшим образом сказывается на умственных способностях населения.
– А зачем надо, чтобы читатель тупел? – спросил он.
Директор переглянулся с Артаусовым. Клим предположил, что в этот момент они обменялись некой тайной информацией, не предназначенной для него, и его любопытство взыграло еще сильнее, но директор неожиданно сменил тему разговора. Он положил перед Климом несколько толстых журналов с яркими глянцевыми обложками и сказал:
– Почитай по дороге на телестудию.
– Я очень волнуюсь, – признался Клим, перелистывая лощеные страницы с фотографиями элегантных мужчин, красивых часов и дорогих одеколонов. – Меня еще никогда не показывали по телевизору.
– Ничего особенного, – махнул рукой директор. – Главное, не давай никому рта раскрыть. Всех поучай, всем давай советы, которые вычитаешь в этих журналах, и подавай их как свои собственные. Веди себя так, будто тебя пригласили выступить перед детишками в детский сад. Обращайся ко всем в снисходительно-доброжелательном тоне, называй ведущего голубчиком, лапочкой, солнышком.
– Говори все, что придет тебе на ум, – вытирая губы салфеткой, добавил Артаусов. – Можешь вообще нести полную чушь, но обязательно уверенно, с твердым убеждением в своей правоте, и тогда любая глупость прозвучит как умная и свежая мысль.
– Неужели так просто? – удивился Клим.
– Проще простого, – подтвердил директор. – Так все делают. И ученые, и депутаты, и писатели.
Он подошел к стоящему в углу стеклянному коробу, похожему на аквариум без воды, сдернул с него полотенце, и Клим увидел сидящего внутри на песке небольшого крокодильчика с неподвижными желтыми глазками. Директор пощелкал над коробом пальцами, но крокодильчик никак не отреагировал.
– Надо дать ему мышь, – посоветовал Артаусов.
– Я давал, – махнул рукой директор и сокрушенно покачал головой. – Не жрет. Надо к ветеринару нести.
– Может, он уже вообще умер? – предположил Артаусов.
– А кто его знает, – пробормотал директор и, скрестив руки, задумчиво уставился на рептилию. Потом резко повернулся к Климу: – А у вас никогда не было крокодильчика?
Клим не успел ответить, так как в кабинет, постучавшись, вошел бородатый, косматый, похожий на лешего мужчина, молча приблизился к столу и положил на него сине-коричневую книгу.
– Ага! Сигнальный экземпляр! – ожил директор и схватил книгу. Глаза его восторженно горели. Он держал томик в высоко вытянутых руках, как пылающий факел. Наглядевшись вдоволь, он бережно положил книгу на стол и кивнул Климу: – Полюбуйся на свое очередное детище!