Роуминг пропал, связь оборвалась, но самое главное, в общем, было сказано.
– Подъезжаем, – сказал водитель такси, свернув перед автовокзалом в сторону моря. – Вас в гостиницу? Могу порекомендовать прекрасные частные отели «Бриз», «Фестивальная», «Вежа»…
– Отвезите меня в Генуэзскую крепость.
– Одобряю ваш выбор, – весело ответил водитель. – Правда, за пятьсот лет своего существования она несколько обветшала и перестала быть пригодной для комфортного проживания. Но, должен заметить, отчаянные туристы, готовые на любые жертвы ради экзотики, разбивают палаточные городки прямо под крепостной стеной, а некоторые аскеты решаются…
– Мне хочется, чтобы вы замолчали, – перебила его мать Анисья, откинула голову за спинку сиденья, закрыла глаза и расслабилась. Еще немножко. Еще чуть-чуть, и величайшее событие в истории человечества произойдет…
– Остановите нас около авиакассы! – сказал Влад и указал на мерцающую голубой анимацией вывеску, на которой светящиеся самолетики один за другим взмывали в небо.
– Как прикажете… – послушно ответил водитель. – Здесь хоть и запрещена остановка, но ваш случай – исключение. Я ж сам в органах служил, понимаю. Правда, пенсия – кошкины слезы. Но машину это не интересует, что хочешь делай, а задний амортизатор меняй. Где деньги найти – ума не приложу. А машина должна быть на ходу, и не только для моего, так сказать, комфорта. Мало ли кого подвезти срочно понадобится…
– Возьмите еще десять евро!
– О-о, что вы! Но если вы так добры…
Влад открыл дверь и вышел наружу. Мари крутила головой, смотрела на еще пустую раннюю улицу с россыпью мигающих желтых светофоров, рекламные вывески и тусклые витрины магазинов.
– А где вокзал? Ты хочешь лететь самолетом?
– Я хочу ввести в заблуждение этого услужливого плута, – ответил Влад, исподлобья глядя на удаляющуюся «Волгу». – Не пройдет и часа, как он будет добросовестно давать показания в милиции.
Мари было зябко. Пока Влад пытался остановить редкие легковушки, она куталась в легкую синтепоновую курточку с лисьей опушкой на капюшоне. Она устала, она запуталась во времени и географии. Чужая страна, чужой город, ночь, и негде спрятаться от стылого холода, негде расслабиться и уснуть, а впереди еще дальняя дорога, полная опасностей и неизвестности. И только Влад оставался ее опорой, этот не знающий усталости, страха и сомнений человек, который пережил… нет, повторил… который был…
Мари не знала, как довершить мысль. Собственно, это были не мысли, а чувства, которые невозможно передать словами. И, повинуясь им, она прижалась к нему, закрыла глаза, затаила дыхание, прислушиваясь к сильным и частым ударам его сердца.