Я не сомневался, что Валера примет мое предложение. Правда, он оговорился:
– Добро! Только в турагентство пойдем вечером, когда жара спадет. А сейчас отвези меня на пляж «Массандры». Парни из клуба подводников рассказали мне, что там, метрах в пятистах от берега, есть какой-то совершенно безумный известковый риф.
Ликуя оттого, что мне удалось уломать несгибаемого Нефедова, я тотчас позвонил на фирму и попросил водителя приехать к кафе «Рангоут» с заряженным аквалангом, а сам поехал в порт выяснять судьбу двух контейнеров с новыми французскими «Рено».
* * *
С этими «Рено», которые я должен был предоставить заказчикам по предоплате, случилась дрянная история, грозившая мне крупными штрафными санкциями. Ялтинский сухогруз «Оксамит» по пути из Франции в Крым арестовали в греческом порту за какие-то долги пароходства. В результате мои автомобили опаздывали к сроку, который мы определили с заказчиком в договоре. Ситуация сложилась безвыходная, портовые чиновники лишь разводили руками в ответ на все мои претензии. Отключив мобильный телефон, я заперся в своей машине и погрузился в подсчеты, прикидывая, удастся ли мне выйти сухим из воды, погасив штраф заказчикам штрафом, который намеревался получить от «Оксамита».
Когда я, совершенно обалдев от цифр, с ненавистью отшвырнул электронную записную книжку и взглянул на часы, то невольно схватился за голову: без четверти восемь! Валерка, должно быть, уже устал перемывать мне кости.
– Зинаида Васильевна, – сказал я домработнице по телефону, заводя мотор и трогаясь с места. – Как там наш гость? Я, конечно, виноват перед ним…
– Кирилл Андреевич! – внезапно перебила меня женщина. – Пожалуйста, срочно позвоните на четвертую спасательную станцию! Вас уже несколько часов спрашивают беспрестанно. Я пыталась к вам дозвониться, но все без толку!
– Что случилось? – спросил я, чувствуя, как внезапно онемел во рту язык.
– Я не знаю, – с болью в голосе ответила Зинаида. – Кажется, что-то с вашим другом…
Колеса, шлифуя асфальт, пронзительно запищали. Набирая скорость, я свернул под «кирпич» на набережную, пронесся мимо белых корабельных бортов и причальных кнехтов, протиснулся между столиков открытого кафе, едва не сбив широкий зонт и плетеные стулья, и по узкому серпантину стал подниматься к гостинице «Массандра». Трудно сказать определенно, какие мысли заполняли в эти минуты мое сознание. Скорее я был нашпигован безадресными эмоциями, как бомба тротилом, и чем ближе я подъезжал к гостиничному пляжу, где находилась четвертая спасательная станция, тем четче вырисовывалась ноющая, как рана, злость на Нефедова: я ведь предупреждал его! Предупреждал!