– Что такое? Кто это такие? – повторяла она, глядя то на подругу, то на вооруженных незнакомцев.
– Встаньте, пожалуйста, у этого окна, – попросил ее Филин и опустил руку на поручень.
Сержант и бородатый дошли до последнего купе, заглянули в тамбур и вернулись в коридор. Филин молча посмотрел на сержанта. Тот кивнул. Филин оставил на минуту Лесю, извлек из заднего кармана брюк портативную милицейскую радиостанцию, щелкнул тумблером, поднес ее к губам и сказал:
– Поехали! У диспетчерской притормаживаем.
Вагон тотчас дрогнул и стал медленно набирать скорость. Сержант с бородатым пошли по коридору в обратную сторону, опуская на окна светозащитные клеенчатые шторы. Я перехватил взгляд Влада. Он слегка прикрыл глаза и едва заметно кивнул, словно хотел сказать: пусть пока все идет своим чередом, делай, что говорят.
Собственно, ничего другого не оставалось. Никто из нас не понимал, что происходит, кто на самом деле эти люди и чего они хотят. Объяснений не предвиделось, вопросы задавать было нежелательно.
– Ну? – проявляя удивительное долготерпение, сказал Филин, взглянув на Милу.
– У меня нет паспорта, – ответила она, все более и более добавляя голосу жесткости, словно проверяя, где граница его интеллигентности, какой тон собеседник уже не выдержит. – Я его потеряла на вокзале.
– Это неправда, – все тем же завораживающим голосом произнес Филин. – Я должен осмотреть ваши вещи.
– Осматривайте! – легко согласилась Мила и протянула Филину свою сумочку. – Это все, что у меня есть.
Если она блефовала, то слишком смело. Проще простого было проверить ее сумочку и уличить во лжи. С другой стороны, у нормального мужчины, каким мне казался Филин, соблазн проявить благородство и не копаться в вещах женщины должен был превалировать над другими желаниями. В какой-то степени я оказался прав.
– Я хотел бы, чтобы вы сами показали мне ее содержимое, – сказал он, опуская откидной стульчик и наступая на его край ногой.
– Как прикажете, – безразличным тоном ответила Мила, расстегнула замок-»молнию» таким медленно-вызывающим движением, словно раздевалась, и перевернула сумочку над стульчиком. Оттуда высыпались клочок ваты, тюбик с кремом, пудреница, пинцет, упаковка марвелона, губная помада, ножницы, еще какая-то косметика…
– Это у вас откуда? – спросил Филин, кивая на разноцветные коробочки и футляры, похожие на горку конфет.
– Что – это?
Филин опустил руку и выбрал короткую металлическую трубку, изогнутую уголком. Я не сразу понял, что это накидной ключ проводницы.
Мила ответила не сразу. Она смотрела на ключ, лежащий на ладони Филина, словно на страницу малопонятного текста.