– Это мне дал Гюндуз, – сказал он, бережно опуская на пол монтировку. Затем в его руках появилась тонкая стальная проволока, связанная в виде удавки. – Это дал Абдул…
Глаза Вахи медленно наполнялись ужасом. Он смотрел на руки Алхаза и давился кипятком.
– Это подарок Рафика… Это от Сардала… Это я выменял у Зайтмирзы… Это у Салауддина…
На полу вырастала горка из заточек, ножей, кастетов, дубинок, остро отточенных лезвий, замаскированных под монеты.
– Мы его запугаем, понял? – подвел итог Алхаз и принялся складывать весь арсенал обратно в сумку.
– Послушай, – произнес Ваха, нервно катая помидор по газете. – Он не испугался газового пистолета. А на эти игрушки он даже не обратит внимания. Бороться с ним бесполезно. Взять его можно только хитростью.
Алхаз с сожалением вздохнул.
– Хитростью, – повторил он. – Что я могу? Могу положить на весы полкило мандаринов, а стрелка покажет килограмм. Могу сделать, чтобы цветы выглядели свежими, а через час они завянут. Могу подсунуть пустые орехи. Могу продать толченые кирпичи под видом специй. Могу так вымочить шашлык, что никто не почувствует, как он воняет. Могу так заморозить рыбу, что она будет весить в три раза больше…
– Это все могут, – махнул рукой Ваха. – На это большого ума не надо. А я знаю, как его выманить из своего офиса и, пальцем его не трогая, доставить монголу.
– Не трогая пальцем? – не поверил Алхаз, но по его разбитым губам было заметно, что он был бы рад не трогать Вацуру.
– Но для этого надо, чтобы ты попросил у директора рынка эвакуатор, на котором мусор вывозят, а у Насухана – его «Мерседес».
– Попробую, – неуверенно произнес Алхаз. – Но директор вряд ли даст.
– Он же твой родственник!
– Да у меня полрынка родственники, – вздохнул Алхаз, – а жена никак не может крышу в доме отремонтировать.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ГОСТИНИЦА «МЕРИЛИН». УТРО
Линчо сидел на краю ванны, с тоской глядя на дельфина. Работники института отказались транспортировать его назад, к морю, бесплатно. Они сказали, что любая перевозка морских животных проходит по какой-то особой смете, включающей в себя стоимость самого животного и затраты на отлов. Получалось, что возвращение дельфина в море обойдется Линчо в такую же сумму, которую он уже отвалил за него.
Рассвело. За окном пронзительно защебетали воробьи. На стенах и потолке паслись солнечные зайчики. Пчела, залетевшая в номер в поисках сладкого, карабкалась по тюлю, словно матрос по вантам. Высокий тополь шелестел листьями на легком ветру и гладил мягкой веткой поручень балкона. Всюду жизнь! Только Мэнгри перестал храпеть и, накрывшись простыней с головой, напоминал покойника в саване.