Травматолог покачал головой:
– Бог мой, какие упражнения? Впрочем, смотрите сами…
Ковыляя и держась друг за дружку, выбрались на улицу.
– Я пойду машину поймаю, – сказал Ольга. И пошла – с каждым шагом ее походка обретала обычную упругость и уверенность.
Дима с Женькой молчали.
Прохожие косились на них с подозрением – вид у обоих был тот еще.
За все время, которое потребовалось Ольге, чтобы поймать и подогнать машину, они не проронили ни слова.
Бэтмена из Димы не вышло. И украденную форму, разумеется, уже никто никогда не вернет.
* * *
С утра стоял туман, такой густой, что даже соседнего дома не было видно. Свет фар тонул в тумане – две желтых беспомощных культяпки. Дима ехал со скоростью осенней мухи; до кладбища они добирались почти сорок минут.
У ворот остановились, чтобы купить цветы. Машину оставили на горе, перед шлагбаумом; побрели сквозь опустившуюся на землю влажную вату, мимо чужих могил, оградок, плит. Шли медленно – и Дима, и Женька заметно хромали.
Ухоженные, опрятные могилы чередовались с забытыми, поросшими бурьяном, с облупившимися оградками. Женька догнал Олю и пошел рядом.
На могиле матери Дима в последний раз был пару месяцев назад. С тех пор остался маленький венок – он высох и пожелтел, но его, по крайней мере, не стащили.
Молча, в шесть рук, навели относительный порядок. Выбросили сухие стебли, повыдергали сорняки, протерли плиту с надписью «Шубина Анна Александровна»; Дима дал Женьке цветы, тот все так же молча положил их на дерн.
С эмалированной пластинки смотрела Женькина бабушка, которую он почти не помнил. Димина мама.
Дима стоял и смотрел – минут десять, и рядом так же молча стояли Ольга и сын.
Говорят, теперь существуют интернет-кладбища. Никуда не надо ехать и идти, не надо носить цветы и убирать на могиле, не надо ни о чем думать… Просто кликнуть мышкой, по-быстрому почтить память и жить дальше с чистой совестью.
– Идем…
И они пошли, не оглядываясь. Ольга говорила, что ее брат будет присматривать и за могилой Диминой мамы, что она договорилась, что ее брат очень исполнительный человек…
Дима молчал. Женька молчал тоже.
Они прошли в другой конец кладбища – туман и не думал рассеиваться – и так же прибрали на могилах Ольгиных бабушки и дедушки; положили второй букет, пошли дальше.
– Это здесь, – говорила Ольга. – Где-то в этих участках… Я была тут осенью, кажется… А, вот!
Две могилы рядышком. Родители Симы, Ольгиной американской подруги.
– Здесь надо ограду подкрасить, – сказал Дима, когда они прибрали на могилах и положили цветы. – Может, мы с Женькой в следующую субботу…