– Надеюсь, мы не отняли у вас слишком много времени, – сказал Чессер и тут же пожалел о своих словах.
Уотс вежливо улыбнулся в ответ.
– Я все равно часто прихожу сюда, – сказал он, бросив взгляд в сторону алтаря.
– Как вы думаете, когда мы получим ответ от вашего Друга?
– Через два, ну самое большее, через три дня.
– Примерно, к выходным. У вашего друга хорошая память на числа?
– Да, вполне.
– Тогда пусть он запомнит: 387-9976. Уотс повторил номер вслух.
– Он может позвонить из телефонной будки, – предложил Чессер.
– Думаю, он так и сделает.
Все было сказано. Марен и Чессер поднялись. Уотс остался сидеть на скамейке. Из прохода Чессер оглянулся и увидел, что Уотс уже стоит на коленях.
Милдред вскарабкалась на плюшевый диван. Она откинулась на подушки, поскольку диван был слишком широк для нее. Край его приходился ей как раз на уровне середины икр, и ее коротенькие, толстенькие ножки, одетые в ботинки на толстой резиновой подошве, торчали параллельно полу.
Словно почувствовав, что Чессеру не слишком нравится зрелище этих безобразных ног, Милдред пожаловалась:
– Боже, что может быть хуже, чем больные ноги! Ох-ох-ох, – простонала она, – каких только мучений я с ними не перенесла: плоскостопие, выступающие косточки, – всего не перечислишь.
Марен ей сочувствовала. Воодушевленная, Милдред продолжала:
– В прошлом месяце я совершенно охромела из-за ужасного вросшего ногтя. На большом пальце правой ноги. Боль просто жуткая. Пришлось ехать в больницу Святого Георгия, чтобы там все сделали, как полагается. Такой добрый джентльмен – хирург. И совсем не задается, как эти мясники с Харли-стрит, которые сдерут с вас пять фунтов, а ничего не сделают.
Чессер оглянулся и знаком показал Сив, что ему позарез надо что-нибудь выпить. Он пытался придумать какой-нибудь удобный предлог, чтобы выйти из комнаты, но, не желая огорчать Марен, остался сидеть и страдать. Он не сильно ошибся, когда представлял себе Милдред. Она была почти такой, какой он ожидал ее увидеть. Разве что еще более гротескна. Лилипут около четырех футов ростом. Ее торс и конечности выглядели так, будто все их попытки вырасти были безжалостно подавлены при помощи какой-то изуверской машины. Только голова была нормальных размеров, но она казалась больше, чем на самом деле. Глаза у нее были навыкате, как это бывает при увеличенной щитовидной железе; ресницы густо покрыты тушью; брови полностью выщипаны, и вместо них высоко на лбу черным карандашом были проведены две тонкие линии. Такого преувеличения не требовалось – она и без того выглядела странно. Лицо было посыпано белой пудрой с лавандовым запахом; щеки вымазаны оранжевыми румянами; поверх ее собственного большого рта были нарисованы тонкие губы, что делало ее похожей на куклу чревовещателя. Все это обрамлялось множеством струящихся по плечам медно-рыжих крашеных волос, истончившихся от закручивания на раскаленные щипцы. Прямой пробор лежал, как открытая рана; были видны бледная кожа на черепе и корни волос более темного цвета.