Я ее чуть не пропустила, потому что она лежала не так, как все остальные. Мико, наверное, сфотографировал меня с верхнего этажа своего дома, когда я приезжала к ним в тот июньский день. На мне были короткие джинсы. Джейд поднималась по тропинке у горного хребта. Сидя верхом, я держала поводья на коленях, пытаясь завязать волосы в узел. Судя по свету, был предвечерний час. Растения, которые попали в кадр, создавали серо-зеленый фон, перемежающийся кое-где желтыми полосами. Если бы это была не я, то сказала бы, что фотография получилась прекрасной, как картинка из настенного календаря. Я не знала, что мне делать с ней. Мне хотелось забрать снимок, потому что он был свидетельством того волшебного дня. Но фотография принадлежала Мико, и мне не суждено было узнать, щелкнул ли он затвором лишь для того, чтобы израсходовать пленку. Однако внутри у меня все пело, стоило только представить, как Мико смотрит в объектив своего аппарата на девушку со спутанными рыжими волосами, на молочную полоску голых ног над ковбойскими сапогами, тесно прижатыми к бокам лошади медовой масти. Я аккуратно вернула фотографию на место.
Я не могу сказать, что больше не возвращалась к этому эпизоду, особенно после того как позвонил Мико и мне дали с ним поговорить. Он спросил, как мне нравится Кейп, и я ответила, как маленький глупый ребенок: «Я впервые увидела океан» Я услышала, как он смеется: как если бы действительно какой-то ребенок сказал что-то забавное.
Но случались и другие чудеса, которые не давали мне опомниться. Мы отправились на лодке в глубь океана, и я увидела кита, раскрывшего свою пасть-пещеру всего в тридцати футах от нас. Серена рассказала мне, что это гигантское животное питается планктоном размером меньше моего ногтя. Когда мы с отцом Серены в четыре часа утра отправились на рыбалку, я увидела рыбу, которая была длиннее, чем лодка доктора Сассинелли. Я чуть не упала, стараясь быстрее заснять все на пленку. Я наблюдала, как ползают крабы, как встречают твой взгляд морские котики с их необыкновенными глазами и головой, напоминающей человеческую. Там были огромные территории «клюквенных плантаций» – луга, на которых трава пахла лаймом и уксусом. В Калифорнии я увидела столько BMW что у меня сложилось впечатление, будто я попала в Германию. В холодильнике Сассинелли всегда было полно еды, так что казалось, будто они ждут гостей. Это было сравнимо только с нашими годовыми запасами бобовых и арахисового масла. Я помню, как пыталась объяснить Серене и ее друзьям, зачем мормоны делают такие запасы. Друзья Серены были такими же милыми, как и она, но некоторые только и умели, что задирать нос. Мы сидели на пляже вокруг костра, и я объясняла им, что людьми движет не паранойя, как теми, кто делает в доме склады оружия, что это можно рассматривать скорее как следование идеалам пионеров, которые готовились к зиме и ненастью, чтобы выжить.