– Ох, господи, вот свалились на мою голову, – жалобно простонал Умаров. – Ну, простите вы меня, не привык я с такими нежными созданиями дела иметь. Ну погорячился.
– Между прочим, в Америке вас за «нежных созданий» можно было бы привлечь к суду за дискриминацию по половому признаку! – решительно проговорила Маня. – Да!
Умаров внимательно посмотрел на нее и расхохотался:
– Умыла, здорово ты меня умыла, но к суду даже в Америке меня бы за это не привлекли, поскольку я имел в виду не только девочек, а всю вашу тепленькую компашку. Обижаетесь, оскорбляетесь, слова вам не скажи.
– Ладно, замнем для ясности, – буркнул Леха. – Вы только скажите, кто эти сволочи, откуда взялись.
– Ну по официальным документам это некий Василий Аристархович Веселкин и его супруга Нелли Ивановна. Он отставной полковник медицинской службы, а она его любимая женушка. Вот так вот все по документам выглядит. Вы удовлетворены?
– Более или менее, – ответил Зорик.
– А что ж вам еще? Я и так сегодня много успел.
– Да нет, вы не так поняли, я просто… – начал оправдываться Зорик.
– Да ладно, без базара! Значит, мы договорились? Я занимаюсь этим делом, а вы напрягаете свои извилины, идет?
– Идет, – кивнул Леха и незаметно подмигнул Гошке.
– Что ж, в таком случае я пошел, у меня еще дел невпроворот. Только не вздумайте тайком от меня вести расследование. В два счета проколетесь. И тогда уж вам не поздоровится.
– Вы нам угрожаете? – воскликнула Маня.
– Тьфу ты черт! Вы русского языка не понимаете? Не я, не я вам угрожаю, а эти типы, преступники, причем опасные! А я вас только предостерегаю. Понятно, надеюсь?
– Понятно! – хором ответили ребята.
– Тогда бывайте здоровы. И поменьше обид, братва. Так каши не сваришь. И еще знаете поговорку – на сердитых воду возят! – С этими словами он удалился.
В комнате воцарилось молчание. Его лишь через несколько минут нарушила Маня.
– Мне он не понравился, этот ваш сыщик!
– Мне тоже, – заметил Никита.
– Ну и что из этого следует? – поинтересовался Зорик.
– Только одно, – мгновенно откликнулся Леха. – Надо брать дело в свои руки.
Но тут раздался телефонный звонок.
– Междугородка, кажется, – сказала Ксюша.
Гошка схватил трубку.
– Алло! Алло! Я слушаю!
В трубке слышался какой-то треск и больше ничего.
– Алло! Я вас слушаю, говорите! – надрывался Гошка, надеясь, что, может, это звонит его отец с острова Маврикий.
– Можно попросить Юлию Александровну? – донесся до него издалека женский голос.
– Ее нет дома, – разочарованно прокричал Гошка. – Она в мастерской!
– Гошка, это ты?
– Я, а кто это?
– Гошка, ты меня слышишь?