Время тянулось томительно медленно. Все напряженно замерли.
Старшина еще несколько раз выстрелил из ружья по задней части машины, стараясь добить ее до конца. Хоть «тигр» уже для нас не был страшен, но все же в его утробе еще, должно быть, сидели палачи, которые попытаются спасти свои шкуры любой ценой.
И в самом деле, вскоре тяжелый люк приоткрылся и, озираясь по сторонам, выбрался оттуда танкист, спрыгнул на землю, а за ним еще двое. На них уже дымились комбинезоны. Качаясь по земле, они старались сбить с себя пламя, подползти к впадине, чтобы оттуда пробраться вбалку, к своим.
Мы тут же пустили в ход пулеметы и автоматы.
Увлекшись уничтожением этой группки фашистов, не заметили, как, словно из-под земли, появились из-за бугорка несколько автоматчиков, бросившихся на выручку танкистов.
Со всех сторон спешили немцы. Вспыхнула рукопашная схватка. И в этот момент раздался невообразимый взрыв. «Тигр», наконец, взорвался.
Короткий бой с автоматчиками завершился нашей победой, и мы вернулись в свою полуразрушенную траншею.
Что и говорить, она уже не имела того вида, который имела час тому назад, когда мы тут себя чувствовали, словно в крепости. Теперь она никак не могла нам служить надежным укрытием. Не могла защитить от осколков, пуль. Привести ее в надлежащий вид не было ни сил, ни времени. Нам стало невыразимо грустно.
С командного пункта полка прибыл приказ: отойти на запасную линию огня, в заранее приготовленную траншею.
Тяжело, очень тяжело было оставить нашу маленькую крепость, которая так долго служила нам верой и правдой, хранила нас от всех бед, от всех опасностей, но иного выхода у нас теперь не было.
Мы быстро стали собирать свое немудреное солдатское хозяйство. Но что это? Наша Джулька вытащила из развалин свою плащ-палатку, разлеглась на ней и, сколько мы ни звали ее, не тронулась с места. Не хотелось, очезидно, составлять обжитый уголок, хоть он был почти весь засыпан землей, завален сломанными досками.
Что ж делать с Джулькой? Неужели оставить здесь на верную гибель?
Шика Маргулис попробовал было взять ее на руки, но она обнажила свои грозные клыки.
– Что ты, милая моя? – уставился на нее циркач. – Давай скорее, пошли! Пока есть возможность, надо двигаться. Такой дан нам приказ… Ты что, с ума спятила? Вот скоро снова придет какой-нибудь дьявол и сравняет с землей нашу крепость. Пошли, Джулька!
Он опустился перед нею на колени, заглядывая в глаза, не представляя себе, как он ее выведет отсюда.
– Да кончай скорее, Шика, эту петрушку! Слышишь, немец там еще не успокоился… Скоро снова ринется на нас! – крикнул Васо.