– Много там, браток, раненых. Разве в такой сутолоке разберешь? – процедил тот.
– Знаешь, Шика, – отстранил его Васо и сам приблизился к новичку, – понятно, что там много раненых… Но наши были такие, что среди сотен отличишь. Один старшина Михась с пушистыми, как у кота, рыжими усами, а второй в очках, длиннющий – хороший парень.
Солдат пожал плечами – отстань, мол, со своими расспросами. Кто его знает, о ком вы спрашиваете.
– Ну, понимаешь, кацо, если ты понятливый, то не мог их не заметить, – не унимался Васо. – С ними, понимаешь, была собака… Джулькой ее звали. Самохин, наш взводный, потребовал отвести ее в тыл, может, там найдется, какой ветеринар и перевяжет. Она ранена. Понял?
– Вот так бы сразу и сказал! – оживился парень. – Теперь уже вспоминаю. Их я видел во дворе медсанбата. Лежали на носилках и ждали машины. В тыл их должны были отправить. Видать, крепко их стукнуло… Один лысоватый с усами, а второй в больших очках, худой, длинный. Вспомнил.
– Точно! А куда же их собираются отправить?
– А мне не докладывали. Не того ранга… – сказал пулеметчик.
– А собака с ними была классная. Заметная такая. Не из дворняжек, – добавил его напарник.
– Да, сынок, то наши ребята и наша Джулька, – тяжело вздохнув, сказал дядя Леонтий.
– Ребята мировые и Джулька – тоже. Весело с ними было. Люди – орлы!…
– Это точно! Я такой собаки сроду не встречал, – вздохнул он.
– Понятно, что не встречал! – вмешался Шика Маргулис. – Не псина, а находка! Если б ты, браток, видел, что она тут у нас вытворяла! – И, тоскливо покачав головой, угрюмо продолжил: – Я рассчитывал, что после войны возьму ее с собой и с ней в цирке будем выступать, на манеже, а вышло видишь как…
– А что, гвардии сержант, вы имеете какое-то отношение к цирку? – удивленно глядя на Шику, спросил парень.
– Вроде бы… – неторопливо ответил Шика. – В цирковой школе учился, да не закончил. Война помешала. А ты откуда?
– Из Москвы-матушки, – гордо ответил парень, поправляя на голове каску, которая сползла на глаза.
– Интересно. Из Москвы, значит…
– Ну да. Из Москвы. А живу на Маросейке.
– Вот здорово! Почти соседи, я там стоял на квартире, когда учился, – обрадовался Шика. – Ну, а цирк любишь?
– Странно. Кто же не любит цирка, когда мы с детства там бываем.
– И ты, может, Карандаша видел на манеже с собакой?
– А как же! Кто же Карандаша не видал в цирке? – улыбнулся парень. – Это все равно, что быть в Риме и не видеть папы римского. Карандаша видел раз двадцать. А какое вы к нему имеете отношение, если не военная тайна?
– В цирковой школе на клоуна учился, а Карандаш был моим учителем. Понял? Думал, кончится война, поеду доучиваться на клоуна и хотел Джульку захватить с собой, выступать с ней на манеже, так видишь, какая беда, не суждено. Ранили бедняжку, и увели ее кто знает куда. Такой редкий экземпляр. Не собака, а чудо.