____________________
Рыжая рука дернула Петрония за плечо.
– Гай, я вчера читал Софокла. Еще раз!… Я вижу себя: я – царь Фив… Вот… Нет-нет, Клавдий – мой неродной отец, но Эдип так боялся убить своего отчима, что убил отца. Лаий – это Клавдий наоборот. Вот эта дорога… вдоль нее растут грибы… убегающие жалкие слуги!… Почему слуги всегда убегают, Гай?…
Мне не смогут найти Иокасту… Агриппины больше нет. Нет ее. И я не найду Иокасту. А какое у нее было тело, Гай. Я знаю. Я знаю пожалуй столько же, сколько и Эдип…
Гай… Я – Эдип… А это – мои Фивы. Как ты думаешь, что решили Мойры?… Неужели я – Эдип?…
Без перехода цезарь, глядя на арену, заорал диким голосом: – Бей! Бей!!! -, потом опять повернулся к Петронию и спросил:
– Сыграл бы я Эдипа?… Гай, получился бы у меня фиванский царь?…
____________________
Трехногий человек споткнулся и упал… В пыль, в серую пыль – палка откатилась – он искал ее на четвереньках, нащупывая руками… Он опять был на четырех ногах…
____________________
Стол стоял намертво. Невзирая ни на что. Они сидели вдвоем за огромным столом дуче и пили. Они выпили уже много. Император выпил больше, но пьян был меньше. Возможно, потому что он был моложе… Забавно, но моложе… Держался он все же лучше. Пытался Держаться за стол… Соскочив правым локтем, он ударился подбородком о твердый край и прикусил язык… Было больно… Дуче встрепенулся, услышав пронзительный крик: «Уи-ю-ю-юй!…»
– Что такоэ?… Кк-к. – поинтересовался он.
– М-лчи, ск-тина, – злобно сказал пострадавший, потирая подбородок.
– П-чч-чему? – удивился хозяин стола. Гость задумался…
– П-чему «с-к-тина» или п-чму «М-лчи»
– П-т-му… – непонятно уперся хозяин.
– Щас п– морде д-д-дам… – император подошел к дуче и действительно ударил его по лицу. Тот заплакал. Тогда гость радостно ударил еще раз. Уже левой. Но не попал. Видимо обидевшись из-за этого, с криком:
– С-сыш-шшь, ты, уголл -ная м-р-да – попытался укусить за ухо – ухо было большим и, не помещаясь, вываливалось из зубов. Подумав, император, ударил опять правой и на этот раз попал по искомой морде. Дуче заплакал громче. Гость радостно засмеялся:
– Слл-шай меня, обезьяна!… Сл-лшай… Меня любят… л-бят! Рымл-л-не… П-нял?…
– А м-меня?
– Тебя?… И теббя макака…
А пп-тм… Ппотом… п-нял? они тебя убьют, ммартышка. А-а… и мменя… Да. Д-да… Но любятт…
____________________
Игры продолжались. Император смотрел своими близорукими глазами на арену и почти ничего не видел. Он щурился, но вдобавок ко всему солнце било в глаза – видно было плохо.
Петроний почувствовал его взгляд, обернулся…