– Нет. Прохладная. Самое то!
И сразу за этим, без предупреждения, Боб нырнул в воду, изрядно меня окатив. Не желая упускать счастливую возможность, я подбежал к шезлонгу блондинки и хорошенько отряхнулся. Она взвизгнула и закрылась руками. Думаю, ей не понравился мой сюрприз. Вот и хорошо!
Меж тем Боб вынырнул и принялся плавать туда-сюда, рассекая воду гребками. Доплыв до бортика, он нырял (заставляя меня изрядно нервничать), разворачивался и плыл в обратную сторону. Это повторялось довольно долго, и я успел снова заскучать. Наверное, в роду Боба были черные ньюфаундленды. Я еще сильнее зауважал парня.
А потом настал черед судьбоносного вопроса:
– Окунешься, Майлс?
Нет уж, дудки!
Разумеется, Боб чихал на мое мнение. Он затащил меня в воду силком. Я прижался к его груди всем телом и затрясся.
– Не так уж и страшно, да? О, подлый, подлый хозяин!
Оторвав меня от себя (я успел ободрать ему кожу когтями), Боб сделал шаг назад, предлагая мне справляться с ситуацией в одиночку.
Что я и сделал: взял и пошел камнем ко дну.
И вдруг, словно по волшебству, мои передние и задние лапы заходили ходуном, подгребая под себя воду, как лапы собаки-водолаза. Я пробкой вынырнул на поверхность и поплыл к хозяину. Он был впечатлен.
Вот так я научился плавать по-собачьи.
Боб и Валери решили устроить пикник с грилем. Как я понял, для воплощения этого плана в жизнь им требовалось сходить за продуктами. Я всегда любил ходить за продуктами, поэтому идею одобрил.
В результате мы устроились у огня, на плетеном столике были разложены булки и сосиски.
– Хочешь, сделаю тебе свою фирменную «горячую собаку»? – спросила Валери, кровожадно сжав в руке острую длинную вилку с двумя зубцами. – Только ее надо зажарить до хруста.
Боже, до чего я испугался! Аж язык проглотил! Никак не мог сообразить, отбиваться ли мне в случае нападения или сразу бежать без оглядки. К тому же мне было неясно, с чего блондинка вдруг затаила на меня такое зло. Не за то ведь, что я тяпнул Хлою за бедро? Но ведь эта нахалка залезла в мою миску!
Боб взял бутылку пива.
– Да, давненько я не ел «горячих собак», – усмехнулся он, подмигивая мне.
Кошмар, эти двое в сговоре!
Или я неверно понял хозяина?
Но что здесь можно не понять? Он говорил о «горячей собаке», ведь так? Неужели человек, который – как я думал раньше – меня любит, просто-напросто меня поджарит?
Тут Валери сдернула вилкой с горячей решетки длинную сосиску и ловко положила ее между половинками разрезанной булки.
– Одна «горячая собака» для мужчины в гавайской рубашке, – объявила она.