– Джейн, не надо…
– Не надо? Не надо убеждать меня, что я тебе дорога, Боб, потому что я тебе не верю.
Хозяин тяжело вздохнул, и плечи его поникли. Он сдался, это было видно. Я смотрел на него почти презрительно. Собакам свойственна настойчивость, даже назойливость, и я не понимал, почему Боб решил отступить.
Он почесал меня за ухом.
– Увидимся, приятель.
С его стороны было нечестно давать мне надежду.
Боб направился к двери, очень медленно. Очевидно, он рассчитывал, что Джейн его окликнет. Собаки легко прощают обиды. Людям следовало бы поучиться этому качеству у братьев меньших. Неужели Джейн не понимала, что они с Бобом созданы друг для друга? А я – для них двоих. Я должен быть третьим! Незримым свидетелем чужого счастья. Чудесным дополнением, подарком, поводом для радости.
Наша упряжка больше не была единым целым, и воз катился в ложном направлении. И я не представлял, как это исправить!
А дальше мне пришлось исполнять свой собачий долг. Если хозяйка хочет излить питомцу душу, дело питомца – сидеть и слушать. Отвлекаться на почесывания и сон никак нельзя, даже если совершенно не понимаешь, о чем идет речь. А знаете, каково это, чувствовать, что твои утешительные облизывания совершенно не прибавляют хозяйке оптимизма! Пытаешься всячески развеселить ее – бегаешь за своим хвостом, смешно подпрыгиваешь на всех четырех лапах, играешь с комком пыли – а она по-прежнему плачет. Ужас, ужас! Приходится сохранять торжественную серьезность и терпеливо ждать, пока хозяйка сама не вытащит себя из кучи навоза, в которой тонет.
Должен заметить, все эти женские слезы здорово треплют нервы. Я постоянно пребывал в состоянии стресса. Нет нужды говорить, что я испугался, когда Джейн заявила, будто «неделя траура прошла». Я не знал, о каком трауре речь, но что прошла целая неделя слез в подушку и шмыганий красным носом, меня впечатлило. Оказалось, что моя хозяйка решила взять себя в руки. Но разве для этого обязательно вставать в такую рань? За окном шел беспрестанный дождь. Джейн начала свой день с чистки унитаза и ванны. Вымыв кафельные стены, она принялась драить квартиру. Она даже мебель в гостиной и спальне передвинула, причем несколько раз, пока результат ее не устроил. Я совершенно не понимал смысла этой возни, но то, что хозяйка не плакала, уже устраивало меня сверх меры.
Вслед за перестановкой началось перетряхивание содержимого шкафов. В прихожей скопилось огромное количество пакетов с какими-то вещами, бумагами и прочей ерундой. Потом Джейн помыла холодильник, выкинув кучу разной еды, которую я вполне мог бы съесть.