Пол приехал к матери с чемоданом, и Энн обрадовалась, что ее лучшая подруга образумилась и прогнала его домой.
– Я приехал, чтобы забрать кое-что из вещей, – холодно сообщил он матери, даже не поздоровавшись. – И вообще мне нужно с тобой поговорить.
Мать засеменила вслед за сыном.
– Пол, оставь, пожалуйста, свои вещи здесь! – взмолилась она. – Не будь глупцом, я не собираюсь сдавать твою комнату. Скоро ты поймешь, что совершил большую ошибку, и вернешься домой.
– Ты обещала мне не наскакивать на Николь, – глухо проговорил Пол, не замедляя шаг. – И тем не менее устроила ей форменный скандал.
– Это она тебе сказала?
– Не важно, что она мне сказала. Ты не сдержала свое слово, мама. – Он открыл дверцу шкафа и начал швырять в чемодан свои вещи. – Мне очень не нравится, что ты вмешиваешься в дела, которые тебя совершенно не касаются.
– Не касаются?! – эхом отозвалась Энн. – Мой сын и моя лучшая «подруга» начинают жить вместе, а меня это не касается?!
– Дело не в этом, а в том, что ты посмела наброситься на Николь с кулаками. И не надо отрицать. Я своими глазами видел синяки на ее теле. Кстати, она мне об этом ничего не сказала. И вообще, не надо держать меня за идиота.
– А кто же ты, если не идиот? – выпалила она и тут же прикусила язык. Ей очень не хотелось вконец портить отношения с сыном. – Поешь перед уходом, – примирительно предложила она.
– Благодарю, я сыт.
– В таком случае выпей кофе. Я уже заварила.
Пол устало опустился на стул и отхлебнул горячей темной жидкости. Мать была бледна и подавленна, и ему стало жаль ее. Конечно, она ни в чем не виновата, и ее можно понять.
– Как бы то ни было, – с расстановкой произнесла Энн, – я сама во всем виновата. Николь много лет была моей лучшей подругой, но не могу сказать, что я всегда восхищалась ее человеческими качествами. Возможно, мне стоило раньше рассказать тебе о ее эгоистической натуре…
Пол громко ударил чашкой по столу.
– И слышать ничего не хочу! Сейчас ты черт знает что придумаешь, лишь бы нас разлучить. Но у тебя ничего не выйдет. Ты можешь разлучить только нас с тобой.
– Когда Николь еще жила в своей старой студии, – невозмутимо продолжала Энн, – я часто забегала ее навестить. И вот однажды стала свидетельницей жуткой сцены: Эдвард у меня вручал Гилфорду Силверсмиту, известному в художественных кругах дилеру, одну из скульптур Николь в качестве взятки за благоприятный отзыв о ее работах на очередной выставке. И все это, несомненно, произошло по наущению самой Николь.