— Петя, я не могу, правда, завтра вставать рано, занятия с утра, бабушка будет волноваться, — стуча зубами, оправдывалась Анна.
— Ты много теряешь, — настаивал Питер.
— Мне очень жаль, но я вынуждена отказаться.
— А если это любовь?
Они наконец подошли к метро.
— Как-нибудь в другой раз, — пообещала она.
— Я позвоню.
— Хорошо. — Аня поспешно продиктовала поэту номер телефона.
Потом она жалела об этом, надо было сказать, что телефона нет, или соврать что-нибудь. Но Аня врать не умела.
Питер еще долго преследовал ее своими звонками, и между ними происходили долгие мучительные объяснения.
С тех пор Аня стала осмотрительнее, прогулки по Александровскому саду пришлось прекратить, хотя она часто тосковала по своим любимым местам.
Правда, у нее была Лола. Ей Анна прощала все. Лола всегда держалась чуть свысока, но ведь так и должно было быть. Она — красавица, дочь богатых родителей, окружена поклонниками, многочисленными приятелями и приятельницами. Она и Аня — словно девушки с разных планет. Конечно, Лоле трудно понять подругу, но ведь она пытается. За годы учебы девушки ни разу не поссорились, а это кое-что да значит. К тому же Лола познакомила Аню со своей мамой, и сама с удовольствием приходит в гости к подруге, любит поболтать с бабушкой, с восторгом рассматривает старые альбомы, восхищается библиотекой, собранной дедом. Аня любит, когда Лола приходит в гости. Раньше она думала, что бабушка тоже в восторге от ее подруги. Но бабушка как-то обмолвилась:
— Бог с ней, какая-то она слишком… Аня даже растерялась:
— Как это — слишком?
— Ее слишком много, — пояснила бабушка.
— Что ты, бабуль, она такая красавица! — воскликнула Аня.
Бабушка покачала головой и улыбнулась грустно:
— Ах, Анюта, цены ты себе не знаешь… Настоящая красавица — ты.
— Я? — удивилась Аня. — Вот уж не вижу ничего красивого.
— Дай срок, найдется тот, кто увидит, — загадочно пообещала бабушка.
Аня не придавала бабушкиным словам особенного значения; всем известно, для родителей нет никого красивее детей. Но все-таки было приятно слушать, когда бабушка расхваливала свою любимицу. Тайком, когда никто не мог ее видеть, Анна становилась перед зеркалом, смотрела на себя, поворачиваясь так и эдак. Она распускала свои густые светлые волосы, разводила руки, приподнимала край платья, чтобы увидеть — стройные ли у нее ноги. Щурила глаза или широко распахивала их, улыбалась, хмурилась, строила рожицы отражению. Иногда она себе нравилась, но потом приходила в университет, смотрела на уверенных в себе студенток, общалась с Лолой и понимала, что она гадкий утенок. Только у Андерсена утенок вырос в прекрасного лебедя, а ей, видимо, так и придется остаться уткой.