Жилище Андрея было совершенно обычной «двушкой» со следами недавних сборов в дорогу: в коридоре и в одной из комнат стояло несколько огромных турецких синтетических сумок, наполненных, видимо, вещами, подлежавшими последующей отправке. Такие сумки пользовались бешеной популярностью у челноков и за свою потрясающую вместимость назывались «мечтой оккупанта». Уловив направление моего взгляда, Андрей пояснил:
— Это, в основном, зимние вещи, которые надо отвезти к деду в Озерск. Вы же знаете, я скоро тоже уеду, квартира пустая. Дед, конечно, будет приезжать поглядывать за ней. Но все же…
Я, конечно, понимала, что шуба в Танзании выглядела бы несколько экстравагантно и поэтому в знак согласия утвердительно кивнула головой.
— Евгения Максимовна…
— Зови меня просто Женя, — перебила я его. Нам предстояло встречаться еще не один раз, и эти условности начинали мне надоедать.
— Женя, — слегка запнувшись, начал Андрей, — что вы… или надо на «ты»?
— Не только — надо, а можно и нужно, — улыбнулась я. Все-таки он был симпатичным, и его вежливая непосредственность очаровывала. Не исключено, что в будущем он будет так же галантен, как его родитель, Валерий Павлович.
— Женя, можно я вас, то есть тебя, угощу кофе?
— Конечно, можно. Но сначала я бы предпочла ванну или душ.
— Конечно, конечно, — засуетился Андрей и пошел показывать мне ванну, а затем принес из комнаты халат.
В ванной я достала из сумочки тюбик со специальным кремом, смазала им все тело и встала под теплые струйки душа. Окрашиваясь в светло-коричневый цвет, вода смывала мою негритянскую «кожу». Я намочила волосы, высушила их полотенцем и затем взглянула в зеркало. Я снова была собой — двадцативосьмилетней Женей Охотниковой, девушкой, на которую все еще заглядывались на улицах мужчины. Запахнув халат, я вышла из ванной и прошла в комнату. При моем появлении сидевший в кресле Андрей вновь раскрыл рот, как и при первой нашей встрече в машине.
— Что? В черном варианте я выгляжу лучше? — поинтересовалась я.
— Нет. Женя, вы такая… — после этого он промычал что-то неопределенное и сделал рукой в воздухе волнообразный жест, который, по-видимому, на его взгляд, с самой лучшей стороны должен был охарактеризовать все мои женские достоинства.
Ну что ж, не совсем красноречиво, но, учитывая пережитое им сегодня, весьма недурно. И довольно приятно. Я села в соседнее кресло, взяла чашку с приготовленным во время моего пребывания в ванне кофе и сделала глоток необычайно ароматного напитка. Андрей старательно избегал встречаться со мной взглядом, но я замечала, что украдкой он поглядывал на меня. Однако он не только рассматривал мою новую — настоящую внешность, но и явно хотел что-то спросить.