Планета призраков (Бушков) - страница 67
Шлиман отвечал выражениями насквозь непарламентскими. Когда Калверт печатно высказал свое твердое убеждение, что ни один из девяти городов не может оказаться гомеровской Троей, Шлиман угрожал консулу, что «порвет с ним дружбу до конца дней своих». И завершал с присущей ему скромностью: «Заявляю открыто, что в то время как цивилизованный мир с нетерпением ждет моих дальнейших открытий после трех лет непрерывных раскопок, мой труд в этих адских погодных и природных условиях ваши клеветнические статьи представляют в черном цвете!»
Насчет «всего цивилизованного мира» он, конечно, чуточку подзагнул. Его не только ругали в газетах – француз Детье, директор Константинопольского исторического музея, узнав о контрабандно вывезенном Шлиманом из Турции том самом метопе с Гелиосом, призывал турецкое правительство аннулировать лицензию Шлимана на раскопки, а самого его выслать из Турции к чертовой матери.
И эту историю Шлиману как-то удалось замять. Он тем временем наткнулся на мощеную дорогу – и, по своей милой привычке безудержно фантазировать, решил, что это та самая дорога, которая, по Гомеру, ведет к главным троянским укреплениям. И чтобы расчистить дорогу целиком, приказал снести мешавшие ему остатки дома – не менее древнего, чем дорога. Вообще, так он и работал: стремясь к «угаданной» им Трое, безжалостно крушил все древности, что этому мешали…
Тем временем над ним сгущались тучи. Калверт разорвал со Шлиманом всякие отношения. Турецкое правительство и в самом деле стало подумывать, что лицензию у Шлимана пора бы отобрать, пока он не разворотил все, что еще осталось…
Клад Приама
И тут-то на весь мир, без преувеличений, бабахнула оглушительная сенсация: Шлиман откопал в Трое богатейший клад царя Приама! Едва ли не девять тысяч предметов, главным образом из золота, серебра: посуда, другая утварь, драгоценное оружие! От крохотных бляшек и пуговиц, обрывков ожерелий до вещичек не в пример более солидных: например, шарообразная фляжка из чистого золота весом в четыреста граммов и при ней кубок в двести двадцать граммов. Чего там только не было… Вот сделанное Шлиманом описание содержимого одной только серебряной вазы: «Две великолепных золотых диадемы и четыре серьги тонкой работы из золота; сверху лежали пятьдесят шесть золотых сережек весьма причудливой формы и восемь тысяч семьсот пятьдесят золотых колец, просверленных призм и кубиков, золотых пуговиц и так далее; затем шли шесть золотых браслетов и на самом верху лежали оба маленьких золотых кубка». Янтарный кубок, шлемы, нечто вроде лезвий из чистейшего серебра, золотые шпильки для волос…