Снова увернувшись от слуги, Игар выскочил на улицу; в прорыве между тучами висела тусклая, ущербная луна, и это был единственный свет во всем мире; Игар в тоске подумал, что все усилия могут оказаться тщетными. Поздно…
Женщина вышла через минуту; в руках ее был тугой узелок. Слуга с раздражением захлопнул дверь, на полуслове поглотившую его скверное ругательство.
– Далеко? – коротко спросила женщина.
– На западной… окраине, – с трудом выговорил Игар. Ему хотелось верить, что он не ошибся.
– Лошадь есть? – женщина огляделась, будто в поисках экипажа.
Игар растерялся:
– Н-нету… Я так, бегом…
Женщина нахмурилась; Игар испугался, что она повернется и уйдет обратно – если лошади нет…
– Давно? – отрывисто спросила женщина, Игар не понял:
– Что?
– Давно роды начались?
Игар замялся:
– Кажется… около полудня…
– Времени нет запрягать… – женщина опустила голову, будто раздумывая. – Первые?
– Вторые…
– Чего же ты стоишь?! – женщина искренне удивилась. – Веди скорее!
Она уцепилась за его локоть, и они отправились – почти бегом и почти в полной темноте; по счастью, улица была прямая и без перекрестков, и потому Игар надеялся, что они не заблудятся.
– Ты муж? – спросила женщина все так же отрывисто; он сперва не разобрал:
– Что?
– Муж? Твой ребенок родится?
– Нет… – он вдруг почувствовал едва ли не смущение. – Я так… знакомый.
– Почему раньше не позвали? – в голосе ее скользнул металл.
– Дураки потому что, – бросил Игар в сердцах. – Бабка у них там… Здоровая такая…
– Ясно, – отозвалась женщина. Больше они не разговаривали – берегли дыхание; Игар все ускорял и ускорял и без того быстрый ход, но женщина, к его удивлению, не отставала и не жаловалась – хоть взять из ее рук тяжелый узелок он догадался только на полпути.
Дом они увидели издалека – во всех окнах горели огни, Игар испугался, что услышит плач и причитания, как над покойником – но из дома донесся все тот же натужный, хриплый крик Тири. И откуда у нее еще берутся силы кричать?!
От давно догоревшего, но еще не остывшего костра тянулись запахи ароматных трав. На крыльцо выскочил Глаб – белый, с трясущимися руками:
– Сюда… Пожалуйста, сюда…
Повитуха кивнула ему, приняла из рук Игара свой узелок и решительно двинулась вверх по лестнице.
Он не хотел идти следом – и все же шел; дверь комнаты осталась приоткрытой, и в узкую щель Игар увидел, как старуха с потемневшей физиономией грозно берется в бока. Он успел поразиться нелепости и ненужности стычки, которая сейчас произойдет – однако ничего не случилось. Приведенная им женщина быстро оглядела комнату, по-деловому кивнула старухе и тут же, развязав свой узелок, извлекла оттуда завернутые в белое полотно инструменты. У старухи на языке еще лежал язвительный вопрос – а новая повитуха уже негромко распоряжалась, расспрашивая о чем-то старшую хозяйку и выпроваживая с поручением ее мужа. То железное, что явилось из полотняного свертка, поразило старуху не меньше, чем Игара, а прочих, кажется, еще и напугало; старшая хозяйка нахмурилась и хотела что-то сказать – однако новоприбывшая повитуха уже не обращала на нее внимания, и ее холодная, спокойная и в то же время доброжелательная уверенность мгновенно расставила все по своим местам.